В сердце Спенсера воспряла надежда.
— Тогда за меня вам нечего бояться, — продолжила она. – Мой муж, не колеблясь, правит твёрдой рукой. Да ведь буквально на днях он угрожал заковать меня в цепи, если я не буду вести себя, как полагается.
Спенсер чуть не закричал, ликуя. Ах, вот оно – прежняя Эбби. Благодарение Господу за Ливерпуля и его сумасбродные идеи. Ярая напыщенность всегда будила в ней чертёнка.
— А что я мог поделать? – сказал Спенсер, ещё больше подстрекая её. – С Вами было столько беспокойства.
— Ну, определённо, это был эффективный способ напомнить мне о моём «месте».
Ливерпуль, растерянно заморгав, посмотрел сначала на неё, потом на Спенсера, явно не понимая, можно ли им верить.
Но сэр Роберт с готовностью поддержал игру.
— И где именно вы планировали приковать свою непокорную жену, Рейвенсвуд? Неужели под вашим городским домом есть подземелье, о котором никто из нас не знает?
— Я подумал, что помещу её в Тауэр. Я уверен, что Его Величество не возражал бы против предоставления мне одной из камер, учитывая, сколько у него было проблем с его собственной женой. Как Вы полагаете, Ливерпуль?
Упоминание покойной королевы Каролины окончательно поставило Ливерпуля в тупик, потому что он был одним из тех, кто ратовал за принятие строгих мер в связи с её поведеним.
— Эээ… Я… Я бы не поддержал заковывание в цепи, конечно, но….
— Ну почему же, Вы все могли бы приковывать своих жён в Тауэре, когда они плохо ведут себя. – Глаза Эбби весело блестели. – Насколько я понимаю, там достаточно места. И я бы могла только выиграть от этого, если мне самой удастся остаться на свободе. Потому что если большинство политиков посадят своих жён на цепи в Тауэре, у Вас, джентльмены, может стать больше свободы, и возможно, вам не придется так много работать. – Она широко улыбнулась. – И Спенсер, наконец, сможет показать мне город.
— Леди Рейвенсвуд, я не могу потакать… — начал, было, Ливерпуль.
Сэр Роберт расхохотался.
— Она же забавляется, приятель. Воистину, заковать жён в Тауэре. Неужели ты не чувствуешь, когда женщина шутит?
В полном восторге от своей жены, Спенсер присоединился к смеху сэра Роберта.
Ливерпулю же разговор совсем не показался забавным. Поскольку он явно не мог решить, на кого ему сердиться в первую очередь, он сердито посмотрел на них всех.
Спенсер запоздало попробовал умаслить его:
— Пожалуйста, простите мою жену, Ливерпуль. Она любит поддразнивать. Я и в самом деле угрожал заковать её в Тауэре, если она не будет вести себя как следует, но она прекрасно знает, что угрозы были только шуткой.
— Что? – Воскликнула Эбби с наигранным изумлением. – Я думала, Вы были серьёзны. Вы всегда серьезны. Все это знают.
Когда она наградила Спенсера одной из своих прежних дразнящих улыбок, он возликовал. В порыве радости он накрыл её руку своей и пожал, находясь в восторге от нежного румянца, окрасившего её щёки. Он целую неделю не заставлял её краснеть.
— Серьёзный характер гораздо предпочтительнее дерзкого, — провозгласил лорд Ливерпуль с постным видом.
— Не будьте таким занудой, — храбро заявил сэр Роберт. – Она американка, а все знают, что американки что думают, то и говорят.
— Только когда англичане угрожают поставить их на место, сэр, — съязвила Эбби.
— Вы замужем за англичанином, — встрял лорд Ливерпуль. – Вам надлежало бы помнить об этом, мадам, прежде чем высказываться столь безответственно.
— О, ради Бога, — начал сэр Роберт.
— А Вы, сэр, — продолжил Ливерпуль, уставившись на Спенсера осуждающим взором, — жаль, что Вы не учли ошибок своего отца, когда выбирали свою собственную жену.
Оскорбление Эбби мгновенно омрачило беседу. Неукротимый гнев охватил Спенсера, когда он увидел, как унижение стёрло с лица Эбби озорную улыбку.
— Ошибка моего отца была в том, что он женился на женщине вдвое моложе себя, — прорычал он, пристально глядя на Ливерпуля. – А так как ни я ещё не впал в старческое слабоумие, ни моя жена не вчерашняя школьница, то я не усматриваю никаких параллелей между его браком и моим.
Холодная усмешка Ливерпуля выражала, как обычно, презрение:
— Ах, да, я и забыл. Вы уехали учиться после того, как ваш отец женился на леди Доротее – несомненно, до Вас не доходили слухи о сумасбродных эскападах, бесстыдных манерах и чрезвычайном легкомыслии Вашей мачехи.
— Доходили. До меня также доходили слухи, что Вы делали ей предложение до того, как ей его сделал мой отец, и что она отказала Вам. Очевидно, Вы нашли её легкомысленной только после того, как оказалось, что она не интересуется Вами.
Когда Ливерпуль поджал губы, и, казалось, собирался ответить, Спенсер продолжил:
— А теперь прошу извинить нас, джентльмены, нам с женой надо найти кое–кого из знакомых.
И, положив руку на талию Эбби, он повёл её к столу с пуншем, внутренне кипя от возмущения.
Как только они вышли за пределы слышимости, Эбби прошептала:
— Мне очень жаль, Спенсер. Мне не следовало быть столь откровенной.
— Ерунда. Этот человек – высокопарный осёл, и всегда им был.
— Но мне не следовало дразнить его. Уверяю Вас, больше такого не случится.