Выйти замуж за злодея

   Понятно, что после нападения ожившего трупа я была немножко взбудоражена. Сложновато сохранять невозмутимость и сыпать ироничными остротами, чудом избежав участи анадарийского рагу из нимфы. Но что непонятного? Зачем переспрашивать, когда надо действовать: крушить и сжигать! Разумеется, не дедов коттедж, а зомби.

   — Да почему в моей-то? В своей! Или вообще не в кухне! Потом его кто-то оживил и вот…

   Я закрыла рот и выразительно моргнула, больше не в силах выдать ни одной мысли. Неважно, связной или бессвязной. Судя по озадаченной физиономии свалившегося мне на голову… в смысле, посланного свыше помощника, логики он не проследил.

   — Что? — кивнул Соверен, побуждая меня продолжать, когда словесный фонтан, так сказать, фонтанировать перестал.

   — В смысле «что»?

   — Ты сказала «и вот», — с досадой рявкнул Гард.

   — И вот… не слышишь? Он ломает кухонную дверь, — дернула я головой, намекая на темные холодные внутренности коттеджа.

   Вокруг царила необычайная тишина. У меня возникла страшная догадка, что Энбри Полт при жизни был ужасным хитрецом и после кончины превратился в очень коварного зомби. Поди, сорвал приснопамятный шпингалет, выбрался в сад и сейчас обходил дом, чтобы напасть на нас с тыла. Только я собралась поделиться размышлениями с магом, как у того случилось долгожданное просветление.

   — Постой, Лаэрли. — Он поменялся в лице. — Ты пытаешься сказать, что в доме поднятый, и он на тебя напал?

   — Энбри Полт! — объявила я, как будто имя имело принципиальное значение.

   — Где ты его нашла? — не скрывал Соверен удивления.

   — Это он меня нашел, — возмутилась я. — И захотел сгрызть!

   — Но ты сумела сбежать?

   — Я его огрела сковородкой.

   — Мертвеца?!

   — Два раза.

   — То есть ты ударила поднятого сковородкой, — повторил он. — Два раза. И все равно побежала? Ты рехнулась?!

   — Боже, почему ты на меня орешь? — охнула я.

   — Ты должна была лечь на пол и не шевелиться!

   — А так можно было?! — изумилась я и тут же вспомнила каждый паршивый пункт памятки, висевшей в кабинете некромагии. — Точно… Нас же этому учили.

   Соверен сжал мои плечи и медленно, словно глупому ребенку сказал:

   — Подожди меня здесь и не заходи в дом. Ни в коем случае! А лучше сядь в экипаж. Кивни, если поняла.

   Я послушно кивнула. Он мягко отодвинул меня с дороги и перешагнул через порог дедовского коттеджа.

   — Ты будешь один? — жалобно пропищала я ему в спину. — А где твоя охрана?

   — Кто по Анадари ходит с охраной?

   Хороший вопрос. Никто, конечно! Но учитывая, какой бурной может оказаться сельская жизнь, я бы не отказалась от присутствия, к примеру, Марта Тегу.

   Дверь сама собой захлопнулась, отрезая меня от мага. Дрожа как осиновый лист, я обняла себя руками и оглянулась через плечо. На дороге стояла темная карета с горящим на крыше фонарем… Мгновением позже настороженную тишину в клочья разорвал грохот. Коттедж вздрогнул, зазвенели стекла, на крышу террасы посыпалась отвалившаяся черепица. Стук заставлял вжимать голову в плечи. И стало тихо.

   Прошла минута, вторая. Не выдержав, я осторожно заглянула в сумрачный холл и позвала:

   — Соверен?

   Он не отвечал. В пугающем безмолвии раздался странный чавкающий звук.

   Его что… ели?!

   Недолго думая, я ворвалась в дом, подхватила с подоконника оставленную сковородку и выскочила в гостиную. Большая комната, утопающая в полумраке и безмолвии, была пуста и на первый взгляд казалась в полном порядке, но оконные стекла покрылись крупными трещинами, а циферблат у напольных часов затянулся паутинкой. В воздухе стоял сладковатый запах сожженной плоти. Его ни с чем не перепутаешь!

   — Соверен! — стараясь не дышать полной грудью, я сжала покрепче сковородку и вошла в кухню.

   Вокруг творился настоящий хаос. Мебель из железного дерева, сколоченная на годы, конечно, выстояла после мощного колдовства, однако стеклянные витрины щерились острыми клыками-осколками, а кухонная утварь, перевернутая и раскиданная, валялась где придется. Соверен сидел над Энбри Полтом. Вернее, над тем, что осталось: кучкой пепла, завернутой в изжеванное одеяние. Казалось, маг не замечал невыносимого зловония, от которого у меня к горлу подступил тошнотворный комок.

   В вязкой тишине под моей ногой хрустнул осколок чашки. Гард резко повернул голову. Сильный темный маг во время колдовства — страшное зрелище. Черные глаза были глубокими и недобрыми, взгляд — засасывающим. На лице перетекали и менялись рисунки, словно нанесенные тушью. Сцепленные, агрессивные орнаменты вились даже на веках, сползали на шею, ныряли за ворот свитера. А еще по виску от разбитой брови стекала струйка крови, в полутьме казавшаяся черной.

   — Соверен… — осторожно позвала я. Он мгновенно вышел из транса, магия погасла: исчезли рисунки, потухли глаза.

   — В карету ты, конечно, не пошла. Никогда не слушаешь, что тебя говорят? — хрипловато спросил он.

   — Слушаю! Сначала было слишком громко, потом чересчур тихо, и тут я испугалась.

   — Когда боишься, бежать надо, а не возвращаться, — вдруг надумал он учить меня уму-разуму. — Ты пришла меня спасти или прикончить?

   — А? — непонимающе я посмотрела на сковородку в своих руках.