Читаем Выход из (Ж)опыта полностью

– Просила ведь не курить при детях, – челюсть стало сводить от напряжения. – Почему мы никуда не выезжаем особо? Я тебя почти не вижу дома.

– Мы с тобой в Турцию ездили, – он убрал зажигалку и сунул руки в карманы. Грудь медленно поднялась и через мгновение выход с грохотом вышел на свободу. – И работа.

– Что работа? – я чувствовала, что мой голос стал брать новые ноты и высоту. – Я тоже работаю. Еще на мне двое наших детей, если ты мог заметить.

– Я устал! Я тут подумал, что я хочу уйти, – пауза. Пара мгновений, которые стали для меня поворотной точкой боли. Всего два слова, зато каких колких. – Я устал и ухожу.

Потом он мне припомнит, что я в то мгновение испортила ему правое крыло, которое оказалось у меня под рукой. Вернее, кулаком. «Кать, ты так долбанула кулаком по машине, аж страшно стало. А Алиса чуть не заплакала. Но ты, казалось, не заметила вообще ничего», – скажет мне муж спустя шесть лет.

Тогда же во мне что-то выключилось. Словно перегорело, рассыпалось и развеялось. Внутренний вакуум заморозил, казалось, все. «Один раз предать – это понятно, но вот два, – это надо постараться», – подумала я тогда. Хотя мне бы задуматься про повторный триггер и очередная демонстрация того, что я не туда иду. Правда, измены, сложные долгие и по сути искусственные первые роды. Сложности в отношениях почти на всем их протяжении.

И я не заметила, как все это привело меня к одной точке. Вернее, к пропасти между жизнью «до» и «после». Мы вернулись домой, муж собрал вещи и уехал. Просто ушел. И тут я стала задумываться. Что это всё вообще? Что происходит? Каким образом я в одночасье лишилась мужа, веры, стабильной самооценки и ценностей. Я лишилась себя.


***

Первые полгода вообще не помню. Ни секунды! Обрывки воспоминаний настигают иногда как клочки бумаги, летающие по пустынным улицам. Сердце замерло, чувства замкнулись в себе и не позволяли ни капли радости пробиться сквозь пузырь из серых будней.

Помните, в детстве у многих было нелюбимое блюдо в садике. У меня это была гороховая каша. Такая вязкая, блёклого неопределенного цвета из-за качества крупы и, видимо, специй. Полгода моей жизни после ухода мужа стали такой массой, безвкусной и непонятной. Главное, у меня не было понимания что делать и куда двигаться дальше.

Я вновь включила «жертву». Вернее, я не выключила её. Поэтому виноваты были все, кроме меня.

Настолько я на автомате жила до разрыва отношений. Да, сейчас я могу точно сказать, жизнь была под покрывалом неосознанного поведения. Моя Душа временами пыталась пробраться сквозь плотное полотно жизни ее нынешней оболочки – меня – но часто безуспешно. Я слишком хорошо пропиталась материальными благами, чтобы думать о «вечных ценностях».

Не хочу и не буду никого наставлять и поучать, но я буду рада, если вы хоть на немного остановитесь, подумайте о том, как живете, что происходит, в каком вы состоянии, нашли ли вы «дело жизни», дело по душе?


Я буду счастлива, если вы, как осознанный человек, прислушиваетесь к себе, своей интуиции, чувствам, эмоциям, отклику тела.

Сопоставите и проанализируете основные факты и непростые моменты жизни.

Найдете связь и поймете, что в где-то были неправы, и вам Вселенная указывает на то, что важно проработать для более качественного прорыва в будущем.

Искренне хочу, чтобы моих ошибок повторило как можно меньшее число людей.


Почему так получилось и я не помню, что было в тот период? Зависимые отношения: я полностью растворилась в муже, семье, детях, клинике. Моей личности, Кати, было мало. И то, она появлялась в редкие минуты тишины и общения с клиентами, которых я лично вела. Вот тогда да, моя Душа расцветала: ведь я Проводник. Мне нравилось общаться, помогать людям. Даже работая в клинике, руками, я помогала исцелять душу. Тогда еще неосознанно, спонтанно заводя разговоры, спрашивая и уточняя что-то у клиента. И они откликались, восторгались, благодарили – все это было во благо. И это главное.

И опять же, я поняла это лишь спустя год. Только я выходила из кабинета, как моя личность пряталась за маской «успешной предпринимательницы» и не выходила до следующего клиента. Ей, душе, настоящей Я, не нравилось поведение Екатерины, потому что оно шло вразрез с предназначением: тяга к материальным благам, отдых с алкоголем, брань с мужем и прочие прелести привычной тогда жизни.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное