Выход на бис

Наоборот, будь эта дама мне незнакома и не знай я про нее много-много самого разного, я бы, пожалуй, проявил к ней самый живой интерес. Правда, не

сейчас, когда пребывал в расстройстве от разлуки с Хрюшкой, а как-нибудь в другой обстановке, в веселом настроении. Но, к сожалению, я об этой даме знал жутко много. Например, знал, что она может без всякого стыда и совести трахнуться сразу с тремя мужиками при солнечном свете и в присутствии двух баб. Знал, что она может с пятиста метров угодить в лоб человеку, мирно пьющему чай на балконе дачи. Или расстрелять шесть человек в упор из автомата. Или легким, незаметным ударом вырубить сильного и тренированного мужика, а потом пристегнуть его наручниками к водопроводной трубе.

Конечно, можно было о ней и приятное вспомнить. Например, что она на скрипке играет, причем очень даже неплохо. И готовить, не в пример Хрюшке, несмотря на свой холостой образ жизни, умеет. И все ее боевые навыки, если их применять не против меня, а наоборот, — вещь очень ценная. Наконец, будучи одним из участников той самой групповухи на полянке, я хорошо знал, какие страсти эта дама может учудить в области секса.

В общем, это была Таня-Кармела-Вик. Нынешняя гражданка Виктория Рэймондовна Баринова, надо полагать. Наследница тридцати семи миллиардов долларов с копейками и моя официальная жена, которая два года назад едва не замуровала меня в «Бронированном трупе».

Не, выглядела она на уровне. Ей сделали короткую стрижечку а-ля гарсон или как-то еще, короче — я такую когда-то видел в одном французском фильме. Мордочку очень солидно подштукатурили и, по-моему, даже убрали с нее все рябинки, морщинки, веснушки. В ушки вдели сережки с голубыми камушками — боюсь, что с натуральными аквамаринами. Золото тоже, по-моему, не самоварное было. Платье ей выдали голубое, довольно свободное, с воланчиками на плечах и вырезом. Симпатичная, если чисто внешне. Не красавица экстра-класса, но и не замухрышка. Конечно, скрипичного футляра с винторезом у нее на сей раз не было, имелась только золотистых тонов сумочка на тонком ремешке, которую она положила на столик у двери.

При прошлых встречах она мне не часто улыбалась. А тут улыбнулась, тепло эдак, по-доброму. Будто у меня с ней был долгий-предолгий роман, о котором вспомнить приятно.

Тем не менее посмотрел я на нее мрачновато. Дескать, чего ты скалишься, Танюшка? Издеваешься, что ли? Ясно ведь небось и самой, что наш брак, если так можно выразиться, будет собой представлять. Как всегда, кто кого обдурит, кто кого подловит. У нас это получалось в прошлом с переменным успехом. И то, что твоя микросхема, если ее Чудо-юдо не заблокировал, стучит товарищу Сарториусу, я знаю. Надо было мне тебя оставить в горящем доме у Толяна, царствие ему небесное, чтоб ты вместе с ним на воздух взлетела, и проблем бы не было…

Странно, но похоже, что ей этот мой мрачный взгляд очень даже понравился. Мне показалось, что если бы я ей тоже приятную улыбочку состроил, то она бы насупилась.

— Здравствуйте! — услышал я знакомый полудетский голосок.

— Прошу простить великодушно, — пробасил Чудо-юдо, — наша единственная дама хотела выглядеть неотразимой. Задержалась…

— Зато как выглядит, а? — сказал Кубик-Рубик. Если бы я не знал, что он при моей экипировке присутствовал, то подумал бы, будто он лично подобрал Танечке это платье и прочие аксессуары.

— Это вашей супруге надо сказать спасибо, — скромненько, хлопнув ресничками, произнесла Танечка. — Зулайка просто прелесть, все так подобрала! Прямо как для сестрички…

— Наверно, очень обрадовалась, когда узнала, что ты на место пятой жены не претендуешь, — сказал я не очень вежливо.

Танечка не обиделась, она еще разок отпустила мне нежную улыбку. На месте Чудо-юды я бы на нее обратил внимание. Если эта красотуля начинает охмурять, то ничего хорошего не жди. В Швейцарии, между прочим, горы есть — Альпы называются. Так вот, как пелось в одной старой песне, «если на гору залезть и с нее кидаться, очень много шансов есть с жизнию расстаться». Сам я, конечно, с горы кидаться не стану — хрен дождется, но вот если меня кинут — вполне могу разбиться. И это только один, самый примитивный вариант. Кармела из «Чавэлы» может и по-другому кинуть. В переносном смысле. А ежели там поблизости, допустим, Сергей Николаевич Сарториус окажется с его боевым чекистским опытом, то я и пикнуть не успею…