Выход на бис

— Я просто люблю. Это качественный показатель, а не количественный. Нельзя любить сильнее или слабее. Или любишь, или не любишь — четко и ясно.

— Надо же, — ухмыльнулась Танечка, которая никогда не держалась так развязно, как сейчас. — А ты ей часто изменяешь?

— Случается, — честно сознался я, — но все равно люблю.

— Ты ей изменяешь — и любишь? Что-то не верится. Мне почему-то кажется, что ты, кроме себя самого, никого не любишь. Интересно, а вот если бы ты узнал, что она тебе изменяет, ты разлюбил бы ее?

— Не знаю. Смотря по какой причине изменяет.

— А ты по какой причине изменяешь?

— По разным, — проворчал я. — Иногда потому, что жалею какую-нибудь невезучую. Иногда — потому, что налетает такая, как ты, и показательное шоу устраивает. А иногда — оттого, что настроение хорошее и все в кайф идет.

— Понятно… — сказала Таня задумчиво. — Интересно, а что ты в ней больше любишь — душу или тело?

— Ну вы, гражданка Кармелюк, и вопросики закидываете! Я человека люблю, женского пола, под кодовым названием Хрюшка Чебакова. Есть ли вообще такой предмет, как душа, я не знаю. Чудо-юдо и сама Ленка предпочитают говорить: «доминантное „я“. А тело… У нее и тело вполне приятное, нежное, ласковое, доброе такое…

— Вообще-то эти эпитеты скорее к духовному содержанию относятся.

— То-то и оно, что насчет духа и тела граница точно не установлена.

— Не все с тобой согласятся, наверно. Но я — соглашусь, пожалуй.

— Покладистая вы, оказывается, дорогая супруга.

— Да, представь себе. Послушай… — Тут Танечка сделала паузу, которая растянулась на целую минуту.

— Что «послушай»? — поторопил я ее. — Не придумала, чего спросить?

— Нет, почему, придумала. Только вот не решаюсь сказать. Не знаю, как ты отреагируешь.

— Ну ты-то к любой реакции готова. Один раз удалось мне тебя подловить — на ферме у Толяна. И то собака погрызла. А ты меня всегда вырубала чисто. Охнуть не успевал.

— Да нет, я не думаю, что ты на меня с кулаками полезешь. А вот поверишь или нет, не знаю.

— Только, Танюша, — предупредил я, — если ты насчет любви с первого взгляда или там со второго, то лучше не надо. Не поверю, хотя моей персоне это, может быть, и очень лестно услышать. Ты вот говорила, что я только самого себя люблю, верно? Но, так может думать только тот, кто действительно только себя и любит. О других по себе судит.

— У-У-у! — протянула Таня. — Какое у нас самомнение! У тебя там нимб не сияет, святой ты наш, недомученик? Может быть, я тебе как раз, наоборот, не про любовь хотела сказать, а про то, что при первом удобном случае мозги из тебя вышибу?

— Не удивила. От тебя всего можно ждать…

Таня расхохоталась. Очень редко я слышал, чтоб она смеялась. Возможно, не слышал совсем. Нет, вроде бы слышал, но тот смех был почти истерический. А этот — нормальный, не вымученный.

— Дурак ты, Волчара, — произнесла она, и у меня сердце екнуло. — И я тоже дура. Взялась твою преданность проверять…

— Ты… Ты кто? — пробормотал я, уже зная ответ, но еще не позволяя себе в него поверить.

— Хрюшка я, точнее — Хавронья Премудрая в лягушачьей шкурке…

Нет, я еще не успел поверить в это до конца, когда сверху от вертолетной площадки послышался зычный голос Чудо-юды:

— Поднимайтесь наверх, голубки… Труба зовет!