Выход на «бис»

Становилось понятным, что учитываемое «на всякий случай» в планах соединение контр-адмирала Бонэм-Картера теперь приходилось включать в полноценную боевую повестку.

Но прежде все надежды ближайшей перспективы опирались на то, что погода смилостивится и позволит провести непременную атаку палубной авиацией.

Срочно переброшенный из Средиземного моря «Формидэбл» располагал сорока самолётами, «Индефэтигейбл» нёс больше, вследствие усиления дополнительными эскадрильями. Круглым числом, включая разобранные в запасе машины, выходило немногим за сотню. Спору нет, сила. Однако приходилось принимать во внимание, что по сути два британских авианосца общим составом авиагрупп равнялись одному американскому «Эссексу»[191], к классу которого относился погибший USS «Bennington».

– И что смогли сделать американцы?.. – Мур вновь бегло просматривал полученный из штаба флота информационный бюллетень, включавший отчёты пилотов «Беннингтона». Непроизвольно кривясь: его как моряка всегда раздражали авиаторы, по его мнению, незаслуженно получающие массу привилегированного внимания. Своим на флоте они спуску не давали, но американские… те, которых ему доводилось встречать, проявляли возмутительно наплевательское отношение к уставам и каким-либо правилам.

– Те ещё ковбои…

Доверия рапорты янки не вызывали – для суматохи воздушных боёв характерны ошибочные оценки, как водится с завышением результатов. Но, даже «поделив на два» заявлено сбитые или повреждённые ими самолёты «красных», какую-то фору для английских fighters[192] адмирал видел.

«Прорвутся к целям экипажи торпедоносцев и пикировщиков, собьют с темпа хотя бы один из вражеских кораблей… „Кинг“ добивать „подранков“ вполне годился. Да уж, так: если не сложится взять всё целиком, будем откусывать по кусочку».

Наряду с этим, где-то внутри бродило щемящее подозрение, что всех этих усилий может оказаться недостаточно, чтобы остановить противника. Артиллерийский бой, где русские показали высокое качество огня (а это и радары, и системы наведения, не уступающие английским), давал повод задуматься, что большевики вложили в свои детища всё самое лучшее. И что на единственном авианосце России «ценник» авиагруппы, заточенной именно на ПВО, также поднят до максимума.

На адрес адмиралтейства ушла зашифрованная английским военно-морским кодом радиограмма – краткая сводка по результатам боевого столкновения. Для начала.

Адмиральский катер покидало на волнах, захлёстывая перекатами и брызгами, пассажиры, благо закутанные в прорезиненные плащи, не избежали «холодного душа», командующий со своим штабом ступил на борт «Кинг Джорджа».

Уже оттуда, не став тянуть (радисты предрекали с ухудшением метеоусловий затруднения в прохождении радиосигнала), был отправлен подробный и обстоятельный доклад. Куда, кстати, по настоянию офицеров оперативного штаба включили отчёт «о применении противником реактивного оружия избирательной точности».

Сам Мур в своей общей озабоченности не придавал этому факту большого значения, примеряя воздействие ракет прежде на устойчивость бронированных кораблей.

С ним бы поспорили офицеры потонувших эсминцев, чего в традициях флота его величества не бытовало, но как бы там ни было, собранную информацию о новом оружии русских по возможности систематизировали, определив много говорящую тенденцию. Ещё на «Дюке» на мостик прибыл потрёпанный в авральных работах младший лейтенант, личной инициативой осмотревший места ракетных попаданий. Аварийные партии, очищая палубы от всего лишнего и пожароопасного, практически всё сбрасывали за борт, однако кое-что на дотошный взгляд отыскать ему удалось – «железяки» легли на стол адмиралу. Тот осторожно повертит в руках обломок со странным крошевом из мелких непонятных деталей, залитых эпоксидной смолой, и упрячет в сейф.

Третьим радиоэфирным пакетом Мур доведёт свои дальнейшие намерения и ближайшие планы. В активе к «Кинг Джорджу» в его распоряжении оказывался лёгкий крейсер «Diadem» из соединения Гонта, выпавший из боя в самом начале потерей управления… неисправности уже успели ликвидировать. Символический эскорт линейному кораблю.

Оставалось уповать на погоду, на оперативные расчёты в отношении палубной авиации, на удачу…

Заметно утративший свою уверенность сэр Генри в конце сообщения позволил себе немного эмоций, высказав опасения не удержать советскую эскадру наличными силами, настоятельно подчеркнув о «…необходимости принятия Лондоном всех мер, дабы уничтожить противника, нанёсшего позор всему британскому флоту». Ни много ни мало.

Он не снимал с себя ответственности. Подозревал, что при всех обстоятельствах на берегу ему не избежать недовольства со стороны вышестоящих инстанций с Даунинг-стрит[193]. Последующих оргвыводов и взысканий. И был готов уйти с занимаемой должности. А при худшем исходе (понятно каком – русские прорвутся к своим базам) даже подать в – отставку.

Эпилог или так, лишь – прокладка, между первой и второй?..