Выход на «бис»

Выходило, что операторы РЛС ошиблись, перепутав «цели»: следующая на северо-восток – чужая, в то время как цель № 2 – совершивший разворот «Як». И он будто бы, если сопоставить векторы движения на экране радара, выходил на перехват.

Метки на экране РЛС сошлись, сливаясь и… расходясь, так мимолётно, что весь порыв командира (тут уж плевать на радиомолчание) распорядиться «срочно связаться с пилотом» попросту не поспел.

– Наблюдаю разделение! Номер один пеленг… дистанция… Цель номер два: дистанция на удаление, смещение к норд-осту, смена эшелона.

В этот раз «эртээсники» точно установили через систему радиолокационного распознавания «свой-чужой», что резко ускорившийся, набирающий потолок самолёт несомненно Як-39.

На языке у Скопина так и вертелось, едва не срываясь: «Мне кто-нибудь объяснит, что это, мать его, было?! Что он там изобразил? В атаку выходил?!»

Это шло вразрез со всеми приказами и намерениями сохранять своё инкогнито.

С другой стороны…

«Сами виноваты… прохлопали. Выход штурмовика на чужой самолёт в дурной видимости вполне мог носить случайный характер. Здесь же, пока разобрались с „метками-целями“ на радаре, там всё уже тю-тю. Короче, как всегда – в лучших традициях: обнаружили, опознали, сопроводили… прое@&али. Ничего. Сейчас. Скоро вернётся и сам всё объяснит».

«Як» возвращался.

Взглядом с крыла

Навигационный расчёт оказался точным. Серый абрис первого корабля выплыл из марева слева по носу штурмовика. Пилот немедленно отклонил машину вправо, стараясь лавировать на нижних границах плотных облаков и на пределе видимости. Математика тут по-дилетантски была проста: «Если я их вижу, едва угадывая силуэты, то маленький самолёт останется незамеченным наверняка».

Следом за первым проявились очертания второго судна. Вид сбоку как нельзя лучше обозначил характерную для боевых кораблей линейно-возвышенную схему: контуры надстроек, расположение орудийных башен.

Он даже не стал выжидать, когда «выплывет» третий мателот, прервал визуальный контакт, отвернув в сторону.

Оценить размеры увиденных кораблей издалека было сложно. Но для себя старший лейтенант решил, что это были линкоры. Как минимум линейные крейсеры. Отметив, чисто на эмоциональном восприятии, что издалека их неопознанность – эдакая тёмная масса железа, выглядела вполне грозно.

На скорости 900 километров в час разворот на обратный курс охватывал широкую дугу. Ему необходимо было просвистеть несколько километров на северо-восток, имитируя уход в сторону Исландии. Затем, снизившись до «бреющего», спрятавшись за радиогоризонт, отворачивать на базу. Сиречь на палубу ПКР.

Чего он всё-таки не ожидал, так это встретить кого-то ещё и в небе (не было никаких данных о воздушных целях перед вылетом, как не поступило и других обещанных предупреждений с КП по факту вероятной опасности).

Цель показалась практически по курсу, и Як-39 однозначно нагонял. Скорость схождения (пока сохранялся большой разрыв дистанции) ещё не ощущалась, и, прежде чем убраться в сторону, старший лейтенант вновь быстренько извлёк из ниши сбоку сиденья бинокль, поднеся к лицу, не без труда стабилизируя картинку в фокусе… самолёт слегка потряхивало.

Характерный силуэт – распластанный крест прямокрылого моноплана мощная двадцатикратная флотская оптика буквально «подбросила» к глазам.

Навскидку определив, что чужой самолёт, похоже, одноместный (какой-либо турели сзади не наблюдалось), но каплевидный фонарь наверняка даёт прекрасный обзор, старлей поспешно поддёрнул «Як» выше, прячась в рассеянной вате подбрюшья облачного слоя.

Что-то его смутило.

Всё от ожидания. Детали чужой машины, может быть, и остались за гранью точечной оценки: тип самолёта и всё такое, но опознавательные знаки для того и наносятся на фюзеляж и крылья, чтобы их было видно.

Ожидал встретить белые звёзды американских ВВС. Либо английские – красный круг в синей окантовке. Или же на худой конец отличающиеся от метрополии кленовые листочки канадцев. Здесь же зацепилось за глаза что-то красное и цельное. Японские круги? Бред! Бред, потому что увиденное показалось до боли знакомым.

Красные звезды!

Поэтому и не прекращал преследовать, нагоняя. Надеясь, что оглянись оппонент – не заметит. Сам-то, уйдя в обложную полосу сизых облаков, уцепившись лишь за тёмный ориентир в пелене (отведи взгляд – потеряешь), намеревался плавно вынырнуть и всё же посмотреть повнимательней, с кем встретился.

Разгонные качества реактивного самолёта действовали на него как уверенная гарантия преимущества.

Вообще он, Митиков Ю. И., лётчик-испытатель и старший лейтенант из запаса, чувствовал себя очень уверенно. Щекотливая мысль, что сейчас кто-то так же, как и он, подкрадывается к нему сзади, отметалась как полностью необоснованная… (что бы там ни говорил кэп-каперанг о «корсарах» и прочих «мустангах»).

Приблизившись скачком, он прибрал скорость, примеряясь к более медленному визави. Затем отдав чуть ручку от себя, вывел штурмовик из мчащих навстречу рваных мглистых клочьев. Вскинув громоздкий бинокль: «Тудыт твою мать! Так и есть!»