Выход на «бис»

– …покуда не смогли дать валидную результирующую составляющую, пришлось бродить по акватории, буквально на ощупь выискивая напряжённости в линиях магнитного поля. Ха-ха!.. в общем, не Ньютон – лентяй под деревом, подбрасывая яблоки вверх, но на обусловленной фазе, буквально ткнули пальцем в небо и угадали.

– Неужели настолько всё… – каперанг неопределённо повёл в воздухе рукой, эту самую неопределённость и выражая.

– Ну… у нас и прицел и палец хороший – про-ткнём, где надо.

– Главное, чтоб сверху ничего не полилось.

Увлечённый собеседник как и не услышал. А потому, уже в который раз обыграв дурным воображением самые вычурные варианты, Геннадьич счёл попытать учёного:

– И всё же, по вашим хотя бы умозрительным расчётам – куда нас? В Бермудский треугольник? Или вовсе – подвигом безымянной подводной лодки сядем килем в степях Украины?

…Пробормотав под нос, коверкая, как помнил щиру мову:

– Представляю, как обрадуются «самостийные» от такого подарка радяцких москалей[7].

Шутка шуткой, но из памяти вдруг всплыли бетонно-силосные элеваторы, нередко виденные на Кубани – возвышающиеся, точно «плывущие» над полями авианосцы. Так и крейсер ему предстал – просевший форштевнем в пахоту, вздымаясь развалом бортов и высоченной надстройкой.

– Натура нон фацит сальтус, – услышал в ответ.

– Что?

– Есть такая неустаревающая аксиома: «Natura non facit saltus». С латыни там, мол – природа склонна к последовательности. В нашем случае я бы сказал – природа мягко стелет. И видимо, сама выбирает гибкую среду и хороший проводник – воду. Так что никаких украинских степей.

Однако с точным местом на шарике, как уж было, когда из северного полушария в южное… или возможно, из «нашего наоборот» – из тропиков экватора опять в серые воды Баренцева моря… Тут, извините, прогноз, как у синоптиков. Что говорится: «Когда Луну видно, так и дурак долетит. Барон любит, чтобы потруднее», – и доктор снова рассмеялся, довольный удачной крылатой вставкой[8].

– Хорошо, что подкинули мысль, – озадачился своим командир, – надо подумать о форме одежды на случай внезапных холодных морей. И на всякий случай приготовить корабль к возможным климатическим изменениям.

* * *

Время подходило к исходу.

С «Академика Лаврентьева» (там-то кому надо знали, на что идёт крейсер) дали судовым тифоном отходной сигнал, отворачивая, удаляясь на безопасное расстояние.

В трёх кабельтовых по траверзу задал движение СКР «Рьяный», выводя дугу на «норд», следуя на своё назначенное место. На «сторожевике» тоже отвыли. Протяжно и прерывисто.

– Точно прощальные кличи, – тоже подал голос немного нелепый в своей цивильной одежде на ходовом мостике крейсера доктор наук.

Скопин взглянул в его сторону с укором, чтоб не болтнул ничего лишнего при других офицерах, не посвящённых в суть эксперимента.

Томились погодя… – из расчёта времени в зазор между пролётами рейсовых пассажирских бортов.

Как раз на радаре «вели» воздушное судно. Далеко. В стороне. Но всё же…

Ядерный взрыв, пусть малой мощности и маловысотный, всё равно давал характерную белую шапку разбегающейся ударной волны, особенно заметную с большого эшелона. Пилоты гражданских авиалиний вполне могли зацепить краем глаза. Хуже только, если появятся «специальные гости» – американский «Орион»[9]. Потому и подёргивало нетерпеливо, когда же эта высотная инверсионная полоска в небе наконец-то уберётся прочь подальше.

– А что, – снова завёл взволнованный и от того на нервах словоохотливый штатский, – на наш зарядик тоже распространяется запрет об ядерных испытаниях в трёх средах?

– А мы не испытываем. Применяем, – мрачновато и со значением поправил офицер-специалист 6-го отдела РТБ[10]. Именно в его ответственном ведении была установка новых внутрикорпусных детонаторов на штатные боеголовки для возможности инициации ядерного заряда на любых заданных высотах. Довеском на якорной стоянке у Сейшельских островов на борт крейсера приняли спецгруз – контейнер с соответствующей маркировкой. Внутри четыре изделия (с запасом) – специальные боевые части ступенчато изменяемой мощности в доступном эквиваленте от 0,2 килотонны до сорока.

– В 1979 году в районе островов Принца Эдуарда, принадлежащих ЮАР, а это, между прочим, по планетарным меркам совсем неподалёку, – негромко и словно нехотя промолвил кэп, – американский спутник, специализирующийся на орбитальном мониторинге несанкционированных ядерных испытаний, зафиксировал характерную для атмосферного ядерного взрыва двойную вспышку. Чьих это рук дело, так и осталось невыясненным. Официально. Но все догадывались…

И подвёл итог:

– Конечно, нас вычислят. Была бы хоть какая-никакая облачность…