Выход на «Бис»

Обсуждал он всё это и со своим походным штабом. Обратив внимание, как переглядывались подчинённые, когда разговор заходил о превосходстве британцев в силах. Нетрудно было догадаться, что ребята задавались вопросом: «Почему? Почему имея в распоряжение такой весомый аргумент, как комплекс „Вихрь“ с ядерным зарядом, не использовать его против линейных сил противника, сняв эту угрозу кардинальным образом»? Однако видя, что командир данную тему даже не поднимает, сдержано молчали. Явно догадываясь, что неспроста.

* * *

«Кондор» по-прежнему лидировал в авангарде, открыв гидроакустическую вахту.

Рассчитывать на мегаваттный энергетический потенциал ГАС «Орион» в максимальной дальности обнаружения субмарин полноценно не приходилось. Гидрология малых глубин (позиционно оптимальных для подлодок) вследствие естественных помех предштормящего моря была скверная.

Впрочем, многого и не требовалось. Операторы-акустики, работая в режиме активного зондирования, «брали» эхопоиском уверенные семь-восемь миль — ближнюю зону. Уверено же гарантируя: «Мышь не проскочит»!

Среднюю и дальнюю зоны обеспечивали Ка-25. В плане поиска, как и уничтожения «дизелюх» пилоты «вертушек» тоже каких-то особых трудностей не видели. Работа штатная, по заведомо слабому противнику. Проблемой был порывистый и коварный ветер, превращавший взлёты и посадки с пятачка на палубе в «цирк с конями».

Всякий раз для осуществления запуска вертолётных звеньев в воздух на мостке перекладывали руль, правя на ветер, чтобы свести к минимуму возникающие над полёткой завихрения. Теряя при этом, кстати, кабельтов общей дистанции относительно идущего следом флагманского линкора. Приходилось всякий раз накидывать узел, выравнивая заданный интервал. Довольно напряжённый и рваный ритм.

— Идём, как… когда-то это называлось форзейлем, — вспомнил вышедшее из морского обихода словечко штурман.

— Так ли?.. — «быстроходное судно, плывущее впереди эскадры для наблюдения за неприятелем», — уточнил записную формулировку кэп, — хотя, если учитывать, что своими радиотехническими средствами мы как раз и выполняем функцию наблюдения за окрестностями, то согласен, в принципе так и есть. Высоко сидим, далеко глядим…

…и скривился. Почему-то к этой прибаудке ему захотелось прибавить циничного мата.

Линейные корабли — серая очерченная линиями и углами масса брони, орудийных башен и стволов, следовали в сомкнутом строю друг за другом точно два монолита. И волны нипочём. По крайней мере, так казалось глядя с крыла мостика за корму по линии кильватера — бодучие форштевни легко раскалывали любые накаты, разбивая в пену и брызги. В хвосте колонны уже разомкнутым интервалом — «Чапаев», которому тоже при взлётно-посадочных операциях приходилось выписывать похожие эволюции доворота на ветер. Только продолжительней — «Су-шестые» делали по два, три захода, прежде чем пилотам удавалось «поймать» палубу. Перестроенный из лёгкого крейсера авианосец обладал паспортной скоростью свыше тридцати узлов и переносил эскадренное отставание легче. Быстро навёрстывая.

Вот и сейчас наблюдая за ним в бинокль — принимая самолёты, корабль выкатился из кильватера на ветер — воочию зрели, с каким трудом вцепилась за посадочный крюк очередная «Сушка».

— Погода конечно не очень лётная.

— Мягко сказано. Для менее опытных пилотов она и взаправду нелётная.

Вид ушёл в сторону, «Кондор» «поехал» на волну.

Сложный погодный минимум. Задувая с «норда», хмарясь до черноты, полностью теряя горизонт, облачность — нижняя кромка примерно 150–200 метров.

На море воздействие ветра на вертолёты обусловлено сочетанием группы переменных факторов: ходом и качкой корабля, влиянием надстройки и края палубы. Взлёт по инструкции разрешался при ветре не более восемнадцати метров в секунду. Между тем стрелки корабельных измерителей скорости ветра подбирались (в пике порывов) к делениям 27–30 м/с.

Четвёрка противолодочных Ка-25 снялась резво и удачно — один за другим, сразу набирая горизонтальную скорость, назад по отношению к корабельному курсу. И уж затем, оказавшись в более предсказуемой воздушной среде, развернувшись, попарно обгоняли носитель траверзами, удаляясь. Удаляясь тёмными силуэтами, чтобы там далече развернутся в поисковый порядок.

— Работаем, — лаконично передал в эфире командир первой тактической четвёрки.

Минутами позже подъёмник выставил наверх ещё одну «вертушку» — эта должна была перевезти на флагманский линкор группу офицеров — одним координатором по связи не отделались, предстоящий бой с соединением адмирала Мура потребовал анализа и корректировки со специалистами из БЧ-2 (ракетно-артиллерийской) и группы управления (БЧ-7).

Ветер только усилился, ветроуказатели так и кидало в припадке порывов. «Камов» стоял, закреплённый цепями, молотил соосьем, пилот ожидал должно быть каких-то своих чуек. Вот, наконец видимо поймал момент, отмашкой — отдали талперы, поддёрнув машину, заученно уходя в сторону. И вдруг, уже сместившись за срез палубы, резко просел, потеряв воздушную подушку!

…выправив положение едва ли не над самой водой!