Выход Силой 2

Найдено и тщательно исследовано место проведения противоборства — пустырь, прилегающий к железному пути Братства Стали. Он и сейчас пуст и неухожен, словно бы и не было этих десяти лет активной городской застройки. И настолько же молчалив.

На этом собственно и все. Единственное, чего не было в переданных в суд документах: это выражения моей уверенности в том, что Рутгер жив. Во всяком случае, древний Ингемар, живущий у озера возле родового святилища, утверждал, что последнего князя Летова среди мертвых нет. И это неопровержимое свидетельство. Сомневаюсь, что на Земле найдется хоть одно еще одно существо, настолько же близкое к царству Хель.

Список прецедентов, составленный Ароном Давидовичем, внушал оптимизм. НЕ один десяток дел, рассмотренных имперскими судами за последние сто лет, с нужным нам вердиктом. Отдельно была предоставлена историческая справка о первом, известном в стране случае. Это был самый расцвет феодальной раздробленности. Начало шестого века. Шестнадцатилетний наследник Великокняжеского престола, княжич Вебранд, сын Вальгарда Второго, из потомков Рюрика, потребовал от собрания лучших людей Хольмгарда признать его действующим Великим князем. Причем всем было прекрасно известно, что сам Вальгард жив. Не совсем здоров, правда — прежде чем заточить несчастного князя в темницу, враги выжгли ему глаза. В историю, кстати, князь вошел под именем «Вальгард Темный».

Великий слепец пребывал в заточении уже двенадцать лет, и все это время осколками огромной прежде страны, по малолетству наследника, правил совет лучших людей. А Представители же побочных ветвей рода Рюрикова, увлеченно резали друг друга, в борьбе за престол. Юного княжича никто не воспринимал всерьез. И тут вдруг случилось почти невероятное. Во-первых, лучшие люди Великого Новгорода единогласно приговорили Вебранда к венцу. Во-вторых, у теперь уже Великого князя Вебранда Первого из ниоткуда появилась дружина. Не сборное ополчение, которое профессиональные вояки привыкли разгонять тумаками. О, нет! Это была небольшая, но богатая на истинных воинов армия. Способная на равных противостоять алчным родственникам.

С этого, в принципе, и началось в стране новое объединение земель. Ну и, по совместительству, создало прецедент, с которым ни один имперский судья просто был не в силах спорить. В конце концов, даже усомнившись в правомочности этакого Вебрандового поступка, можно было до конца жизни обзавестись пометкой в личном деле о неблагонадежности. Нынешний-то император, Тюрвальд Третий этого имени, как раз род свой от того наглого, заставившего с собой считаться, мальчишки ведет.

А еще, в первых абзацах даже самого нового, современного, Кодекса, черным по белому написано, что древние, изначальные законы и договора, заключенные между аристократами, имеют над всеми остальными преимущество. Это я к тому, что ни я, ни Капоны, в успехе нашего предприятия не сомневались. Ибо, даже если князь Рутгерт был жив, это ничего не меняло. Десять лет он не исполнял своих обязанностей. Десять лет наше княжество управлялось тремя стариками из далекой, запрятанной в самой глухой части Горного Алтая, усадьбы.

Настала пора это менять. Пришло время раздать долги, восстановить справедливость, и решить, наконец, правы ли были предки несколько раз спасавшие правящий род от неминуемого краха. Может быть, стоило дать им рухнуть, и посмотреть — вдруг на развалинах появится что-то более стоящее?

Впрочем, заглядывать так далеко я пока не решался даже в мыслях. Первым пунктом Великого Плана было получение мною титула. И, вместе с ним, права что-то менять.

— Берхольм и раньше был той еще ямой со змеями, — хихикал старый эконом. — А теперь, даже начни я рассказывать, ты, Антонушко, не поверишь. Такой вертеп, право слово. Дошло уже до того, что организованная преступность там вовсе исчезла. Не выдержала конкуренции с градской полицией. Представляешь? Теперь стражи порядка содержат дома терпимости, подпольные казино и торгуют наркотиками… И это только то, что на поверхности. Вот поедешь туда после Йоля в Лицей поступать, сам увидишь.

Я и увидел. На днях мне Ромашевич тетрадку передал, исписанную явно не детской рукой. Так там все в подробностях. Кто, что, где и в каких количествах. С десяток бравых полисменов на поездку в имперскую каторгу претендуют, а по некоторым и плаха плачет, дождаться не может. Эти, особенно предприимчивые блюстители, до торговли людьми додумались! Что с человечками делают после продажи, в труде, к которому явно отец Вышаты руку приложил, не указывалось. Но ведь вариантов не так уж и много, не так ли? Да и есть ли разница? Это в любом случае — мерзость. И с этим нужно кончать. Так что этот город ждали большие перемены.