Выход Силой

Кроме того, до момента официального, имперского испытания на кристалле, обладание Силой — довольно интимная подробность из личной жизни молодого человека. Старики-наставники рассказывали, что первые пять лет после успешного «свидания» с Богом, энергия перекраивает организм человека под себя. Меняет структуру костей и эластичность мышц. Метаболизм постепенно ускоряется. Не проверял, но в журналах пишут, что у одаренных и пульс несколько ускорен, и давление крови чуть выше. У многих изменяется пигментация волос, у некоторых — еще и цвет глаз. Улучшаются зрение и слух. В редких случаях, еще и обоняние. В совсем уже редких, человек получает способность видеть потоки Силы, приобретает то самое магическое зрение.

К сожалению, вся это перестройка сопровождается целой гаммой пренеприятнейших ощущений. Почти постоянная ноющая боль в суставах, неожиданно начинающий сочится из всех щелей гной, кровавый пот по ночам, расстройства кишечника и одышка. Зачастую весь этот букет разом, и внезапно. Причем, чем выше потенциал, тем существенней реконструкция тела, и тем больше боли и грязи. Если же будущему одаренному не повезло родиться в семье мещан, где всю информацию о магии и магах получали только из содержания телесериалов, эта, растянутая почти на целое десятилетие, пытка могла превратить жизнь в настоящий земной Хельхейм.

Мне повезло родиться «с серебряной ложкой во рту», и в десять, когда Старик в синем плаще подарил роду надежду на возрождение, было кому поддержать и облегчить страдания. Старый galdrasmiðir[19] мог не только зачаровать рунами кружку, чтоб она не обжигала пальцы, но и сварить снадобье, помогающее пережить ломку тела в более легкой форме. И все равно, делиться с чужими людьми опытом от процесса «прорастания» Силы, я бы не стал.

«Да. Зеленый. Второе поколение. А ты?»

Лист из блокнота вернулся с новой порцией неприличия. Хотя зеленый — неплохой уровень для простолюдинов. Запас Силы позволяет освоить и использовать пару-тройку не особенно мощных плетений. По имперскому закону, третье поколение в роду одаренных с таким потенциалом получает право на ненаследуемое дворянство. Представители четвертого — наследуемое, но им вменяется в обязанность отслужить хотя бы один контракт в имперской армии. Не мудрено, что таких дворян и называть стали служивыми.

А я? А я пока не имел права раскрывать свой потенциал кому бы то ни было. Но откровенность вассала требовалось поощрить. Хотя бы так — приоткрыв часть правды.

«Да, — написал я. — Я тоже».

— Потом, позже, — начал я, пытаясь подобрать слова, чтоб это не выглядело покровительственными нравоучениями. Что довольно не просто было сделать, учитывая наполненную отвлекающими, вкусными, запахами столовую, и урчащий от голода живот. Пять лет с момента обретения Силы давно миновали, но толи дар Отца оказался все-таки тяжеловатым для меня, то ли снадобья старика-чародея несколько замедлили процесс перестройки организма, а я все еще продолжал меняться. Рос, не столько ввысь, сколько в плечах. Объем мышц тоже прибавлялся, хотя я давно уже не утруждал себя особенно сильными нагрузками. Привычная утренняя разминка не в счет. Ну и кормить это, не желающее останавливаться на уже достигнутом, тело приходилось чаще и больше.

— Через год, или два, — продолжил, когда мы с Баженовой нашли, наконец, не занятый столик, утвердили на нем заставленные тарелками разносы, и уселись сами. — Тебе придется довольно часто находиться в компании аристократов. Со мной, а быть может — и без меня. И я бы не хотел, чтоб ты…

Вот тут наступал самый тонкий момент. «Подвела меня, брякнув что-либо не то»? «Выглядела невоспитанной идиоткой, не способной контролировать собственное любопытство»?

— Чтоб ты попала в неловкую ситуацию, невинно поинтересовавшись у незнакомого подростка: имеет ли он дар Бога. В некотором роде, это неприлично.

— Ого, — хмыкнула Ксения и, в подражании мне, выпрямила спину. — Судя по длине речи, это должно быть не просто неприличный вопрос! Что-то ужасное? Запретное?

— Оскорбление, — девушка умела не только видеть, но и слышать. Разговор с ней на серьезные темы одновременно и доставлял наслаждение, и был подобен игре в шахматы. Каждый ход, простое прикосновение к фигуре, каждое слово, каждая пауза или интонация имели значение. — Вызов. Прямое и четкое обозначение агрессивных намерений.

— В сериалах… — попыталась спорить Ксения.

— К троллям под хвост сериалы! Они же создаются для тупых, — зло выдохнул я. Бесит, когда в доказательство правоты приводят сюжеты из многосерийной жвачки для малообразованной публики. — Главный принцип их создателей: показать все так, чтоб последний кретин понял, о чем идет речь.

— О! Сколько экспрессии, твоя милость, — выпустила колючки Баженова. — Сотни миллионов потребителей этой, как ты выразился — жвачки, с тобой не согласны. Некоторые многосерийные фильмы заставляют задуматься…