Выход Силой

— Ну, с последним, как раз все понятно, — брезгливо поморщившись на вальяжный тон вопроса, отмахнулся учитель. — Что заговоры, что места поклонения Богам рассчитаны в первую очередь от вмешательства чародеев, наделенных силой от, так сказать, отрицательных божеств. Испросивших и получивших потенцию у Чернобога, Хель, Дьявола или им подобных. Мы же здесь имеем… Не берусь в точности определить вид явившегося к нам существа, но то, что в реке завелся детеныш — могу утверждать со всей определенностью!

— Детеныш? — переспросила Баженова.

— Именно так! — оскалился в тридцать два зуба Рославский. — Некое магическое существо — рыба, морской змей или даже какая-нибудь выдра — появившаяся на свет в одном из подводных природных источников силы, и вытесненная оттуда более старыми, более сильными особями. Река привлекла его тем, что в воде содержится некоторое количество энергии, несомой с верховьев. Мы все помним, откуда именно проистекает наша река? И что именно там находится?

— Голова Дракона, — процедил я сквозь зубы. Но «медведь» меня отлично расслышал.

— Именно! Огромное, насыщенное Силой озеро. Голова Дракона. Телецкое[29], или на языке тюркоязычных туземцев — Алтын Кёль.

— Там находится крупнейшее в Западной Сибири родовое хранилище заряженного Силой серебра! — продолжал восторгаться учитель. — На спутниковых картах магических потенциалов, берега Головы Дракона светятся густым малиновым! Ну, и собственно, главное! Именно там, в озере, постоянно обитают настоящие огромные Морские Драконы! Не зря мы можем их видеть на гербе правящей в княжестве фамилии!

— Да откуда им в пресном озере взяться, — натянуто, через силу, засмеялся мастерок. — Озерные? Речные? Но морские-то откуда?

— А это нам скажет господин Летов, — ткнул в меня очками Рославский. — Ну? Антон? Откуда там морские магические чудовища?

Отвечать категорически не хотелось. Ну, зачем мне открыто признавать существование связи между мной и правящей в княжестве семьей? Кто-то, быть может, и не обратит внимания. Другой — только удивится моей осведомленностью в былинах и легендах клана Летовых. А вот тот же смазливый красавчик Рославский определено сделает выводы.

На счастье, выручила меня Баженова.

— Дракона привел с собой князь Ингемар, — с явными нотками превосходства в голосе заявила девушка. — Первый князь Летов. Я в сети читала. Люди говорят, древнего морского змея часто видят неподалеку от княжеской родовой усадьбы. И будто бы даже не одного.

— Верно, сударыня, — ткнул сложенными очками в сторону девушки учитель. — Есть определенные сомнения, что в озере все эти прошедшие века обитает одно и то же магическое существо. Повадки измеренных силой животных вообще пока еще слабо изучены. Возможно людям посчастливилось стать свидетелями брачных игр редчайших зверей. Или, по крайней мере, увидеть представителей нескольких поколений драконов. Тем не менее, уверен, что в Голове Дракона морские змеи все-таки есть. Больше того, есть основания полагать, что некие эманации летовского тотемного зверя могли привлечь из океана в нашу реку подобного же детеныша.

Дракон? Здесь? В Берхольме? Та здоровенная тварь, что на миг показалась из черных вод в речной полынье — морской змей? Я почувствовал, как холодная волна пробежала по позвоночнику. И даже затрудняюсь сказать, чего именно было больше: ужаса от осознания всей безграничной, подавляющей мощи волшебного существа, или восторга от мысли, что население глубин моего родного водоема может… не увеличится, нет! Восстановиться. И терзающее душу чувство вины, наконец, навсегда меня покинет.

Потому что ценой обретения мной Силы стал тот самый, сомнительный, тысячелетний дракон. Один из тех двух, что морской конунг Ингемар Свинец привел с собой с холодной Балтики во время завоевания Сибири.

Память — забавная штука. Мы можем всю жизнь помнить мельком брошенную в наш адрес обидную фразу, и совершенно позабыть подробности важнейшего в жизни события.

Не помню ни единого слова, из того потока ругательств, богохульств и невнятных клятв, что орал, задыхаясь от ярости и ненависти к равнодушию Неба. А вот то, что под сапогом явившегося передо мной на берегу озера Бога не скрипела галька — навеки отпечаталось в мозгу.

Высоченный одноглазый старец в синем плаще и мятой шляпе, опирающийся на простое, с изрядно потертым древком, копье. Взгляд, пронзающий тебя насквозь, видящий всего тебя разом, от кончиков волос до самых потаенных глубин души. И вспыхнувший и исчезнувший в этой вспышке древний, как сами горы Алтая, дракон. Погибший, развоплотившийся в облаке сияющих брызг, и тем даровавший мне, десятилетнему, вожделенную Силу. А спроси меня: какого цвета глаза у Небесного Отца? Я не найду что ответить. Не помню.