Выхода нет

Галлон ледяной жидкости обрушился на нее, хлестнув по затылку, по шее сзади, растекаясь по плечам, приклеивая волосы к лицу. Брызги летели на дверь позади нее и собирались в лужу вокруг коленей, отвратительно холодную.

Бензин был у нее в глазах, во рту стоял острый противный вкус. Дарби сплюнула на пол.

Ларс отступил в центр комнаты и потрепал Джей по плечу. Поставил канистру и она булькнула, все еще наполовину полная. Рядом с рулоном магазинных полотенец и знакомой белой бутылью «Хлорокса». Всё это приобретало смысл теперь.

«Отбеливатель – для уничтожения следов ДНК. Полотенца – стирать отпечатки пальцев. Огонь для всего остального».

Что-то белое свисало из заднего кармана Ларса, когда он наклонился, чтобы протереть столешницу. Дарби узнала это – камень-в-носке, брошенный Эшли через парковку несколько часов назад, а теперь послушно найденный и принесенный Ларсом, как ретривер приносит дичь. Братья теперь переключились в режим очистки, выполняя мрачную работу по стиранию любых криминалистических улик, которые могли бы связать их с этой бойней здесь.

«Вот почему ключи так важны, – поняла Дарби в оцепенении. – Вот почему Эшли не может оставить их тут. Это улики».

Худшая часть всего этого для них? Их незамутненный дурацкий оптимизм. Эти братья не были выдающимися криминальными умами. Далеко не были. Даже если они сожгут каждый квадратный дюйм этого здания в пепел, полиция Колорадо что-нибудь отыщет. Потерянный волос. Чешуйку кожи. Нечто уникальное в следах шин «Астро». Отпечаток пальца на одном из стальных гвоздей Эшли. Или даже некоторые косвенные детали, связывающие Сэнди с ними; что-то, что братья упустили из виду в своем стремлении устранить ее до того, как она расколется под тщательной проверкой полиции. Они были неосторожны.

Весь этот заговор ради выкупа был наивным и глупым, и почти наверняка обреченным на неудачу, и никак не стоящим жизней невинных людей сегодняшней ночью, и Дарби это почему-то казалось самым обидным.

Она убрала масляную прядь волос с лица. Высокооктановый бензин – мгновения от воспламенения до смерти, и она знала, что должна быть в ужасе, кричать, истерить, но не могла найти в себе энергии для этого.

Она чувствовала только усталость.

Входная дверь скрипнула – Эшли выходил наружу сейчас. Оставались лишь какие-то секунды. Он обогнет гостевой центр и найдет свои ключи в снегу, и тогда жизнь Дарби станет такой же ничего не стоящей, как жизнь Эда и Сэнди. Гвоздь или пуля в череп, если ей повезет, и чиркнувшая спичка, если нет. В любом случае она умрет прямо здесь, с правой рукой, зажатой в двери, а затем ее кости будут обугливаться в этой огненной могиле, в то время как Эшли и Ларс убегут вместе с Джей. Пылающий гостевой центр пригодится им для отвлечения внимания, пока власти не обнаружат три скелета под обломками. К тому моменту братья Гарверы будут опережать их на несколько часов. Достаточно времени, чтобы раствориться в равнодушном мире.

Но одно оставалось неизвестным.

Последний, зудящий вопрос.

«Что они собираются делать с Джей?

Эшли планировал встретиться с Сэнди здесь, убить ее и обрубить концы. Однако что насчет Джей? Если это не ради выкупа… тогда зачем?»

Джей приблизилась к ней сейчас.

– Нет! Не подходи ближе. – Дарби снова сплюнула. – На мне бензин.

Но девочка все равно подошла, маленькими шажками взбивая рябь на темной луже, и тихо присела возле колена Дарби. Затем уткнулась лицом в ее плечо. Дарби обняла ее здоровой рукой, эту дочь незнакомых людей, и они сжались там вместе, дрожа в слабых объятиях над своим отражением в бензине, пока шаги Эшли затухали на улице.

– Ты не сказала мне, что твоя мама умерла, – прошептала Джей.

– Да. Это просто случилось.

– Мне очень жаль.

– Всё в порядке.

– Тебе было трудно с ней?

– Нет. Ей было трудно со мной.

– Но вы все равно любили друг друга?

– Всё… сложно, – сказала Дарби. Это был лучший ответ, который она могла дать, и это разбивало ей сердце. «Всё очень сложно».

– А твои… твои пальцы в порядке?

– Они зажаты дверью. Так что – нет.

– Тебе больно?

– Давай поговорим о чем-нибудь другом.

– Больно, Дарби?

– Теперь болит меньше, – соврала Дарби, наблюдая за второй каплей своей крови, оставляющей след на дверной коробке, толще первого. Пары бензина затуманивали разум, размазывали мысли, словно акварель. – Может, мы… о, может, мы пока поговорим о твоих динозаврах?

– Нет. – Джей покачала головой. – Я не хочу.

– Да давай.

– Нет, Дарби…

– Пожалуйста, расскажи мне о своем любимом, эустрепто-как-там-его…

– Я не хочу.

Слезы пришли к Дарби сейчас, сразу все за всё время. Тяжелые, душащие рыдания, словно сердечный припадок. Она отвернулась. Она не могла позволить Джей видеть это.

И тогда Джей сдвинулась в сторону, и Дарби подумала, что девочка просто хочет сесть к ней на колени, – пока не почувствовала, как что-то касается ее левой ладони.

Маленькое, металлическое, ледяное.

Ее швейцарский армейский нож. Она совсем забыла о нем.

– Позже, – прошептала Джей. – Я расскажу тебе о динозаврах позже.