Выхода нет

В.: Вы говорите, что Вас устраивает этот мир. Почему Вы так говорите?

У.Г.: Что заставляет тебя думать, что мир может быть каким-то другим? Почему ты хочешь изменить мир? Все эти утопии, все эти идеи создания рая на земле исходят из предпосылки, что где-то там существует рай и что мы должны создать этот рай на нашей планете. По этой-то причине мы и превратили ее в ад. Пойми, я не называю это адом. Я хочу сказать, что мир не может быть другим.

Природа предоставила нам огромные богатства на этой планете. Если правильно говорят, то ресурсами, которые у нас уже здесь есть, можно прокормить двадцать миллиардов человек. Если восемьдесят процентов людей страдают от недоедания, тут что-то не так – что-то неправильно, потому что мы сосредоточили в одном месте все ресурсы этого мира. Я не знаю. Я недостаточно компетентен, чтобы утверждать, но говорят, что только американцы потребляют восемьдесят процентов мировых ресурсов. Кто в ответе за это?

Проблема вот в чем: природа собрала все эти виды на планете. Человеческий вид ничуть не важнее, чем любой другой вид на Земле. По какой-то причине человек предоставил сам себе высшее место в плане бытия. Он думает, что создан для какой-то более великой цели, чем, если позволите мне привести грубый пример, комар, который сосет его кровь. За это отвечает система ценностей, которую мы создали. А система ценностей возникла из религиозного мышления человека. Человек создал религию, потому что она дает ему прикрытие. Эта потребность в «я»-реализации, в поисках чего-то там, стала обязательной из-за этого «я»-сознания, которое возникло в вас где-то по ходу эволюции. Человек отделил себя от целостности природы. Религиозное мышление человека зародилось на идолах, божествах и духовных учителях, созданных нами. Так что общий курс направлен на создание совершенного человека, в то время как…

В.: Без этого мы чувствуем некую незащищенность. Нам необходимо что-то. У.Г.: Поэтому мы и придумали все это. С таким же успехом можно принять валиум или еще что-нибудь и забыть обо всем. Это [защищенность] – все, что вас интересует. И я не хочу третировать всех этих гуру и богочеловеков, которыми мы наводняем мир.

В.: Пусть даже мы ищем, ноя полагаю, что это тоже часть природы. У.Г.: Если это так, то почему вы пытаетесь изменить это? Почему вы не принимаете этого? Видишь ли, проблема в потребности вызвать перемену.

В.: Что отличает нас от животных? Мы считаем, что мы отличаемся, верно? У.Г.: За это отвечает мышление, а мышление рождается из «я»-сознания. Используя выражение «я»-сознание, я не имею в виду всю эту чепуху, что мы находим в религиозном мышлении. То, что я имею в виду, очень просто: я имею в виду чувство, что ты отличен от этого магнитофона, отличен от той голубой двери. Вот что я называю отделенностью. У животных совершенно нет такого чувства. Нас заставили верить, что мы можем что-то сделать, вызвать изменения в себе и в окружающем мире. Потребность в переменах возникает из этого «я»-сознания, отделения от общности всей природы вокруг нас.

В.: Без этого отделения… У.Г.: Не говори «Без отделения»!