Выхода нет

В.: …потому что они продают просветление, как продукт, и мы кидаемся на него.

У. Г.: А потом ты обнаруживаешь, что они продают дешёвую подделку.

В.: Точно. Но если бы не они, Вы бы не осознали и этого.

У. Г.: Не думаю, что есть место для какой-либо благодарности им.

В.: Нет. Я бы не сказал.

У. Г.: Видишь, ты попал в ситуацию, из которой нет выхода. Ты в западне. Любая попытка с твоей стороны выпутаться или освободиться из этой ловушки приводит к тому что ты ещё глубже увязаешь в ней. Всё, что нам досталось, — это абсолютная беспомощность что-либо сделать. И всё же, к сожалению, мы питаем надежду, что можем что-то сделать, мы не останавливаемся перед своей беспомощностью, а идём всё дальше и дальше, до самого конца. Живущие учителя и даже те, что ещё не родились, вбивают нам в головы, что у них есть ответы на наши проблемы и способы спасти положение.

В.: Поскольку нет вопросов, то исключены и ответы. Где вопросы?

У. Г.: Все вопросы рождаются из ответов. Но никто не хочет ответов. Конец вопросов — это конец ответов. Конец решения — это конец проблемы. Мы имеем дело только с решениями, но не с проблемами.

Вообще-то проблем нет; есть только решения. Но у нас кишка тонка признать, что они не срабатывают. Даже если ты обнаружил, что они не действуют, то на первый план выходят сантименты. Чувство, что «этот человек, в которого я вложил всю свою веру, не может дурачить себя и всех вокруг», не даёт тебе вышвырнуть всё в окно, спустить это всё в канализацию. Сами решения — это проблема. На самом деле проблемы нет. Единственная проблема в том, чтобы обнаружить неадекватность или бесполезность всех решений, которые нам предлагают. Вопросы рождаются из предположений и ответов, которые мы привыкли принимать за настоящие ответы. Но, в сущности, мы не хотим ответов на вопросы, потому что ответ на вопрос — это конец ответа. Если кончается один ответ, то уходят и все другие ответы. Нет нужды разбираться с десятью разными вопросами. Разберись с одним вопросом и положишь конец ответу. И всё-таки мне приходится принимать реальность мира, навязываемого мне, чтобы разумно действовать.

В.: Не приведёт ли это нас назад к уровню первобытного племени?

У. Г.: А мы ничуть не ушли от первобытного уровня. [Смех] Неужели ушли? У пещерного человека не было возможности взорвать весь мир, а у нас есть. Животные не убивают никого ради идеи или веры. Только мы так делаем.

В.: Существует ли какая-либо эволюция, кроме биологической?

У. Г.: Ты имеешь в виду духовную?

В.: Ну, любую другую.

У. Г.: Мы даже не можем с полной уверенностью говорить о биологической эволюции. Некоторые бездельники типа меня проследили определённые вещи и пришли к некоторым выводам.

В.: Расскажите нам, пожалуйста.

У. Г.: Я безграмотный. Я мало читаю. Я уже сто лет ничего не читал.

В.: Чтобы бездельничать, грамота не нужна, сэр! [Смех]

У. Г.: Я даже не наблюдаю. У учёных, по крайней мере, есть мотивация, если можно использовать это слово, наблюдать за вещами и понимать законы природы.

В.: Это всё эгоцентричная деятельность.

У. Г.: Это всё эгоцентричная деятельность. Это вопрос самореализации. Вы можете предположить, что я самореализуюсь через этот разговор, окружив себя всеми этими людьми. Да, вы можете бросить этим в меня и, возможно, в этом что-то есть. Я действительно не знаю. Но это точно не удовольствие. У меня боль здесь [Смех] — голова болит.

В.: Острая боль ведёт к удовольствию.

У. Г.: Они одно и то же, сэр. Мы забываем об этом. Боль — это признак оздоровительных процессов в теле. Вот что я обнаружил. Мы не даём телу шанса выздороветь, но сразу же бросаемся к врачу.

В.: На самом деле все эти духовные лидеры…

У. Г.: Они не существуют без нас, сэр.

В.: Нет, не существуют. Они настолько запутали человечество…

У. Г.: Они не могут нас запутать. Мы сами хотим этого. В противном случае, как они могли бы нас запутать? Мы добровольные жертвы в этом деле.

В.: Мы сами себя дурачим.

У. Г.: Да, мы дураки. Если уходит один дурак, на его место приходят десять. Недостатка в дураках никогда не будет.

В.: Сэр, мы снова возвращаемся к тому же вопросу Просветлённые…

У. Г.: Вы таких встречали, кроме тех, кто объявляет себя таковыми?