Выходи за меня (СИ)

– Я хочу найти своего отца, Лен, даже если его уже нет в живых. Но тогда хотя бы смогу приходить на его могилу, мне нужно это.

Сжала крепче его ладонь, давая понять, что буду с ним до конца. В душе зрела уверенность, что мы сможем, Впереди нас ждал не самый, может, приятный разговор с его мамой, но трудностей, кажется, мы уже давно не боялись.

– Явились, – пробубнил Виктор Михайлович стоило нам пересечь порог квартиры. – Мать уже готова была пить успокоительное.

– С чего бы? – удивился Матвей, почесав бровь.

– Старая ведьма отзвонилась, – буркнул дедуля, цокнув языком. А я едва не рассмеялась, боги, видел бы он себя в зеркало. Ведьма, значит, что он тогда соловьем-то готов был петь, ради того, чтобы она обратила свое внимание на него?! Вот уж не мальчик вроде, а все носом вертел, не желая сделать первый шаг навстречу своему счастью.

 – И? – поинтересовалась я, чем же Таисия Яковлевна могла так всполошить семейство Ореховых.

– Наплела там, что у Димки проблемы, что старший приходил просить помощи. Вот ты, дурень, зачем поплелся к этой болтушке старой?

– Да успокойся, дед, – возразил Матвей. – Ничего же не произошло. Наверное, вы неправильно поняли ее.

– Это ты матери своей сейчас расскажешь, – погрозил он пальцем внуку, отправившись в свою комнату. Наверняка тут же приложится ухом к двери, чтобы быть в курсе событий. Ну и семейка!

Мы с Матвеем переглянулись, оба понимали, что разговор предстоит нелегкий. Наверное, врать не стоило, чем больше лжи, тем тяжелее потом будет отыскать истину. Только я догадывалась, чем руководствуется Орехов. Он желал оградить свою маму от проблем. Видел, сколько ей пришлось вытерпеть, пока они с братом были маленькими. И сейчас ему бы безумно хотелось, чтобы она больше никогда не расстраивалась. Пытался потому все решать сам, жаль, что получалось подобное не всегда.

– Я с тобой, – прошептала одними губами, сжав его ладонь.

Кивнула, тихо улыбнувшись. Да, готова была пойти до конца с этим парнем, по крайней мере, этот путь я желала пройти плечом к плечу, помочь разобраться с проблемами, чтобы наконец-то спокойствие воцарилось. Правда, слабо представляло, чтобы у Ореховых оно когда-то наступило. Мы не знали, что ждать нас будет впереди, но сдаваться так легко никто не собирался.

– Мам, – постучав в дверь ее комнаты, робко позвал Матвей. – Нам надо поговорить.

– Вовремя явились, – услышали мы и вошли.

Лидия сидела в кресле, нервно теребя журнал. Пролистывала бездумно страницы, видимо, чтобы как-то успокоиться, но выходило у нее это плохо. Она сжала губы, взглянув на нас из-под длинных ресниц. Стало не по себе, конечно, но мы старались ничем себя не выдать.

– Дедушка сказал, что звонила…

Лидия всплеснула рукой и мы, словно по команде, разом замолчали с Ореховым. Дыхание была поверхностным, эта нервозность, будто пропитала воздух в помещении, передавшись и нам. Мои колени начали подрагивать, а мурашки пробежали вдоль позвоночника. Я смотрела на маму своего временного парня и рассчитывала, что все закончится быстро и больно не будет.

– Сколько вы еще будете водить мать за нос? – отбросив журнал в сторону, грозно произнесла она.

– Даже и не думали, – пискнула я, вжав голову в плечи.

– А ты, – ткнула она в меня пальцем, – лучше просто помолчи. Свалилась на голову, как снежный ком. Именно с твоим появлением все пошло через пень-колоду.

– Мама, – попытался Матвей вмешаться. – Не надо так. Лена не виновата. Все давно шло к этому.

– Что, сынок, шло?! Вы просите помощи не у родной матери, а направляетесь к знакомым. Совсем с ума сошли, а если сплетни пойдут?

– То есть спихнуть сыновей на Софушку – это нормально? – снова озвучила я то, что вертелось на языке.

Да плевать мне уже было, что подумает обо мне мать моего молодого человека. Просто стало обидно. Люди действительно настолько зависимы от мнения посторонних?! Вот мне было наплевать, кто и что скажет, а Лидия вздрагивала от каждого чиха. Оставалось лишь понять, почему ее не беспокоили по-настоящему очевидные вещи.

– Жизнь мою проживешь, потом будешь морщиться вот так, – ответила она мне, медленно выдохнув. – Пока что они все живут здесь, я их воспитала и, черт подери,  имею право знать, что творится у меня под носом.

– Да, мама, имеешь, – медленно произнес Матвей, – также как я имею право знать хоть что-то о собственном отце. Понимаешь, мы заслужили это с Димкой.

– Это нечестно, – покачала она головой.

– Уверена? Расскажи, пожалуйста.

– Лид, – послышался голос Виктора Михайловича из коридора, – да расскажи ты уже все ему. Время, видимо, пришло.