Выключаем свет (СИ)

— Даю тебе минуту на размышление, а потом поджигаю твой дом вместе с соседними квартирами. Не будь глупой, люди не должны страдать из-за тебя. Время пошло, — говорит он и отключает вызов.

Меня бросает в жар, и в висках от потока мыслей начинается противная боль. Что я, чёрт подери, должна делать?

Слишком медлю. Проходит секунд двадцать, прежде чем я начинаю действовать. Пишу Серёже сообщение: «Я впускаю его домой, звони соседям». Бросаю телефон в ящик и проверяю, выключен ли домофон. Да, выключен. Поэтому я и не слышала звук домофона, когда девушка с цветами пыталась зайти в подъезд.

Так и не выложив из руки скалку, я подхожу к двери и тянусь за ключом. Снова медлю, пытаясь убедить себя в том, что другого выхода нет. Или есть? Мне бы несказанно повезло, если Серёжа появился бы в эту последнюю секунду, в которую я проворачиваю в замке ключ. Моя жизнь не стоит жизни людей, которые живут со мной по соседству. Да и разве моя безопасность кому-нибудь важна?

Мама, папа, простите за то, что я такая глупая.

Несколько раз моргаю, чтобы убрать из глаз наступающие слёзы, и тихонько опускаю ручку вниз. Родион не дожидается приглашения и толкает дверь внутрь. Первое, что вижу — это его дикие затуманенные глаза. Рефлекторно приподнимаю чуть выше руку, в которой лежит деревянная скалка, и он тут же выхватывает её у меня.

— Ты с этим хотела на меня нападать? — усмехается он и шагает в квартиру с букетом в руке. — Это тебе.

Я отвожу взгляд, но беру цветы, потому что не хочу злить его ещё больше. Не могу произнести ни слова — молча откладываю букет и морально готовлюсь к любому исходу событий.

Родион захлопывает дверь и закрывает её на ключ.

— Может, пригласишь в комнату? — настаивает он, смеясь, и буквально выталкивает меня из коридора.

Я останавливаюсь около стола, стараясь держаться ближе к выходу из комнаты, но Родион кивает в сторону кровати и выжидающе смотрит на меня. До сих пор не могу ничего произнести, тело как будто полностью заблокировано. Я словно вообще нахожусь не в своей квартире, когда аккуратно присаживаюсь на кровать. Словно не здесь.

Он по-хозяйски расхаживает по комнате, разглядывая сначала мои вещи, а потом переходит и на меня. Возвращается к кровати и скользит взглядом вверх-вниз по всему телу. Жалею, что хожу дома в коротких шортах и футболке. Его взгляд становится ещё безумнее от моего вида, и мне противно это признавать.

Родион выглядит устрашающе. Я не знаю другого такого человека, который пугал бы меня так же. Он не выпускает скалку и перекладывает её из одной руки в другую, гуляя своим взглядом по мне. Он думает, что я уже принадлежу ему, но я ни за что не сдамся. Мне нужно тянуть время так долго, как смогу. И у меня всё получится.

— Может, мы поговорим? — осторожно спрашиваю я.

— Конечно, поговорим. Давай. О чём хочешь поговорить?

— Ты, правда, хочешь сделать мне больно?

— Солнце, — нарочито ласково говорит он и садится на корточки передо мной. — Я наоборот хочу, чтобы ты была счастлива. Почему ты думаешь, что я хочу тебе навредить?

Он укладывает свою ладонь мне на колени, впиваясь ногтями прямо в кожу. Холодно и больно. Я резко отвожу колени в другую сторону, на что он лишь самодовольно улыбается, видя мой страх и многотысячные мурашки на коже.

— Ты мог начать общение с девушкой не с принуждения.

Родион резким движением меняет своё положение — фиксирует мои ноги, становясь коленями по обе стороны от меня и оказываясь как бы выше. Он хватает меня за шею, поднимая голову так, чтобы я смотрела прямо ему в глаза.

— Разве ты дала мне шанс? — зло проговаривает он. — Хоть один?

— Если бы ты попытался, если бы предложил об этом поговорить.

— А вы со Свободой много об этом разговаривали, да? На свидания ходили два месяца?

— Всё могло быть иначе, — стараюсь говорить я как можно мягче, хотя прямо сейчас хочется плюнуть ему в лицо и испариться отсюда. — Ты хочешь всё испортить окончательно или попробовать исправить наши отношения?

— Исправить? — он повышает тон и, держа руку на моём горле, резко толкает моё онемевшее от страха тело вперёд. Я падаю спиной на кровать, а он сжимает край футболки в кулаке и со злостью дёргает её вниз так, что мы оба слышим треск рвущейся ткани.

— Пожалуйста, — шепчу я.

Он поднимается на ноги и решительно направляется к моему мольберту, на котором стоит холст с изображением Свободы. Вот это-то я точно не могла предусмотреть. Видимо, он заметил его, когда делал экскурсию по комнате.

— Серьёзно? Исправить? Я бы лучше твоего Максима подправил, — с багровым лицом произносит он и замахивается чёртовой скалкой на холст. Мольберт с грохотом падает на пол. Родион отчаянно пытается превратить в единое месиво и мои краски. Всё под его ударами летит на пол.

Я присаживаюсь на кровати и пытаюсь собрать в голове остатки сознания. Прекрасно понимаю, что нужно бежать отсюда, но без Серёжи я не могу этого сделать. Если я рискну и побегу прямо сейчас — он может легко догнать меня в подъезде, и тогда шанса избежать его зверств у меня не будет. Если бы я знала, что Серёжа уже здесь. Но бежать наобум я не могу.