Выключай телевизор, хэппи-энда не будет!

Ехали недолго. Но и эта короткая поездка измучила Мельника. Тяжелая игра накануне, ночной перелет, переезды из аэропорта, бессонная ночь, отсутствие завтрака — все вместе это не добавляло позитива в теперешнее состояние молодого человека. Да и сопящие с обеих сторон и на лавке напротив солдаты раздражали не по-детски. И потому возможность выбраться, наконец, на улицу, и вдохнуть свежего воздуха и хоть немного, но освободиться от назойливой опеки, его порадовала. Правда, счастье оказалось недолгим. Футболиста под конвоем сопроводили в подъезд какого-то трехэтажного приземистого здания. Шли быстро и Данила не успел прочитать название на красной табличке со звездой справа от двери. К тому же один из солдат случайно загородил ее, проходя мимо. Военкомат, вроде.

Завели в небольшую комнату на первом этаже. Худенький паренек со смешно оттопыренными ушами в не слишком свежем белом халате, из-под которого видна гимнастерка. В руках машинка для стрижки. Выглядит, словно орудие пытки.

— Садись, — подтолкнул капитан Данилу к табуретке. — Будем под Котовского ровнять.

— Себя подровняйте, — окрысился Мельник. Быстро шагнул вперед, подхватил табуретку и угрожающе замахнулся. — Кто первым подойдет, башку проломлю. Я присягу не принимал, человек штатский, простят!

Боксеры переглянулись и вопросительно уставились на капитана. Парикмахер отскочил к стенке и замер там, ощутимо дрожа. Офицер усмехнулся.

— А ты ничего, боевой. Табуретку на место поставь.

— Брить на лысо не дам, — предупредил парень.

Капитан немного подумал. Было видно, что возможный скандал с дракой и членовредительством в его планы не входит. Боится шума?

— Ладно, ходи пока так. В части все равно оболванят. Иди за мной!

Данила усмехнулся.

— Держиморд своих уберите.

— Ты как меня назвал? Да я тебе сейчас… — дернулся к Мельнику мордатый сержант.

— Борисов, отставить! — скомандовал офицер. Боец, угрюмо ворча, глянул на Данилу со злобой, но подчинился.

— Ничего, свидимся еще, — пообещал он с угрозой. — Футболист!

— Это всегда пожалуйста, — равнодушно обронил Мельник, ставя табуретку на пол. — Будешь у нас на Колыме, заходи.

— Чего? — округлились глаза у сержанта. — Почему на Колыме?

— Приедешь — узнаешь, — покровительственно улыбнулся ему Мельник.

В кабинете, куда, в конце концов, его привели, на столе перед Данилой положили лист бумаги и ручку. Сделал это невысокий худощавый майор с небольшим шрамом на щеке. Капитана, который привез Мельника, он отпустил небрежным жестом.

— Что это? — угрюмо поинтересовался юноша.

— Заявление, — с готовностью просветил его майор. — Сейчас напишешь, что с детства мечтал служить в рядах нашей славной и доблестной Советской Армии. И поэтому просишь, чтобы тебя как можно быстрее призвали в ее ряды.

— Товарищ майор…простите, не знаю, как вас звать-величать?

— Лев Николаевич. Но! — предостерегающе поднял ладонь офицер, — попробуешь пошутить насчет Толстого, сгною в нарядах! Козырев. Фамилия моя Козырев.

— И не думал даже, — проникновенно сказал Данила, который на самом деле едва-едва не произнес фамилию знаменитого писателя. — Так вот, Лев Николаевич, разрешите вопрос?

— Спрашивай.

— Вот зачем вы все это устроили? Арест липовый, конвой, парикмахер…вам самому не смешно? Ну, какая, на хрен, армия, если мне еще восемнадцати нет, а? Я, конечно, не юрист, но вам не кажется, что сегодняшние развлечения людей в погонах сильно смахивают на превышение служебных полномочий и, уж извините, похищение гражданского человека? Ответственности не боитесь? Тем более, что я уже капитану говорил, могу и вам повторить: общество «Динамо» — это ведомственное общество. И курируют нас товарищи и с Лубянки, и из милиции. Зачем на конфронтацию идете?

— Ишь ты, — непритворно изумился Козырев. — Слова-то какие знаешь. Это тебя в детдоме научили?

— Нет, в школе рабочей молодежи, — дернул щекой Данила. — У нас там историк мировой был, много интересного рассказывал. Вы не ответили.