Выкорчеванная

Он умолк. Я сидела как мышка под совиным логовом, боясь дышать, лишь бы он продолжал. Он словно ушел в себя, взгляд потух, и я почувствовала единение с ним, вспомнив ужасающие насмешки привязанного к кровати Иржи, странное выражение глаз Каси, и знала, что у меня сейчас похожее выражение лица.

— В попытках я потратил полгода, — наконец сказал Дракон. — К тому времени я уже считался самым могущественным чародеем Польни, и был уверен, нет таких дел, которые мне были бы не по плечу. Я перетряхнул всю королевскую, а так же университетскую библиотеки, приготовил множество лекарств, — он взмахнул рукой в сторону открытой книжечки Яги. — Именно тогда я приобрел ее, среди многих прочих куда менее разумных попыток. Ничто не помогло.

Его губы вновь скривились.

— Потом я прибыл сюда, — он изобразил одним пальцем круг, подразумевая Башню. — Тогда от Чащи вас защищала другая ведьма, Ворона. Я думал у нее есть ответ. Она наконец начала дряхлеть, и большинство придворных чародеев тщательно старались ее избегать. Никто не хотел оказаться на ее месте после ее смерти. Однако я этого не опасался. Я был слишком силен, чтобы удалять меня от трона.

— Но… — начала я, но прикусила губу. Он впервые посмотрел на меня, саркастично приподняв одну бровь. Я неуверенно уточнила: — Но потом, вас же все равно отправили сюда?

— Нет, — ответил он. — Я сам решил остаться. Король был совсем не в восторге от моего решения. Он предпочитал держать меня под присмотром, а его наследники старательно добивались моего возвращения. Но она… меня убедила. — Он вновь отвел взгляд, уставившись в окно через всю долину на Чащу. — Тебе приходилось слышать о городке под названием Поросня?

Название было смутно знакомо.

— Булочница в Двернике говорила, что ее бабушка была из Поросни. Она пекла отличные булочки… — сказала я.

— Так, так, — нетерпеливо сказал он. — А ты знаешь, где это?

Я беспомощно пыталась сообразить: ведь я даже едва знала это название.

— Может это где-то в Желтых болотах? — предположила я, наконец.

— Нет, — ответил он. — Поросня находилась в пяти милях дальше по дороге от Заточек.

Заточки находились всего в двух милях от выжженной границы с Чащей. Это был последний городок в долине, последний бастион борьбы с Чащей. Так было всю мою жизнь.

— Ее поглотила Чаша? — прошептала я.

— Да, — сказал Дракон. Он поднялся и сходил за громадным журналом наблюдений, в котором он делал заметки в тот день, когда появилась Венса с известием о Касе. Волшебник положил его на стол и открыл. Все страницы были разлинованы тонкими линиями на строки и колонки, в которые были вписаны аккуратные записи как у счетовода, вот только в строчках значились названия населенных пунктов, имена людей и числа. Сколько пало перед скверной, сколько исцелено, сколько погибло. Все страницы пестрели записями. Я протянула руку и перевернула страницы назад. Пергамент не пожелтел и чернила сохранили черный цвет. Страницы чуть похрустывали от сохранявшего их волшебства. Чем дальше я пролистывала назад, тем меньше становилось записей и нижи цифры жертв. В последнее время случаев становилось больше и масштабнее.

— Поросня пала в ночь гибели Вороны, — сказал Дракон. Он перевернул толстую стопку листов до момента, где вел записи кто-то другой, менее упорядоченно. Каждый случай был описан скорее как рассказ, буквы были крупнее, а проведенные линии чуть расползались.

«Сегодня прибыл гонец из Поросни. У них лихорадка, заболело семеро. По пути нигде не задерживался. Он тоже болен. Настойка древогонки помогло унять лихорадку, а седьмое заклятие Агаты дало результат при очищении причины болезни. Для прочтения заклинания потрачено семь частей шафрана в весе серебра и пятнадцать частей настойки древогонки…»

Это была последняя запись этим почерком.

Больше книг на сайте — Knigolub.net

— Я как раз возвращался ко двору, — продолжил волшебник. — Ворона предупредила меня, что Чаща наступает… она попросила меня остаться. Я с негодованием отказался. Я считал, что это ниже меня. Она говорила, что графу уже ничем не поможешь, и я ей не поверил. Я торжественно пообещал, что найду способ; что смогу разрушить любую магию Чащи, какой бы она ни была. Я убеждал себя, что она просто старая слабая гусыня. Что Чаща растет лишь благодаря ее слабости.

Слушая его, я обвила себя руками и смотрела на огромный журнал наблюдений с пустой страницей, следующей за той самой записью. Сейчас мне хотелось, чтобы он замолчал. Я не хотела слышать, что было дальше. Открывая мне правду о своей неудаче, он пытался быть добрым со мной, а я могла думать только о Касе. «Кася!» — плакало мое сердце.

— Как я узнал потом… запыхавшийся гонец догнал меня на дороге… она отправилась в Поросню, забрав свои запасы с собой, и потратила силы, борясь с болезнью. Именно в этот момент Чаща нанесла удар. Ей удалось переправить несколько детишек в соседний городок… думаю, бабушка вашей булочницы была одной из них. Они рассказали о том, что пришли семь ходоков с ростком очагового дерева.