Выкорчеванная

— Нешка, — ее темно-карие глаза смотрели тепло и открыто. Смеясь сквозь слезы, я обхватила ее лицо ладонями, а она сумела обнять меня своими непослушными руками и улыбнуться в ответ.

После этого она быстро пошла на поправку. Поначалу ее странная новообретенная сила принесла ей некоторые неудобства, даже когда она попыталась впервые встать. Она натыкалась на мебель, и когда я в кухне варила суп, свалилась с лестницы, попробовав спуститься вниз. Но когда я от плиты примчалась на ее крик к ней на помощь, то обнаружила ее невредимой — не осталось даже синяка — у подножия лестницы, пытающейся снова встать на ноги.

Чтобы снова научить ее ходить, я, поддерживая ее на ходу, медленно водила ее по большому залу кругами, хотя на полу чаще оказывалась я, когда она по неосторожности сбивала с ног меня. Проходивший по своим делам в сторону подвала Дракон остался под аркой понаблюдать за нашим неуклюжим успехом с мрачным и непроницаемым лицом. Я помогла ей добраться до комнаты, и когда Кася осторожно забралась в постель и уснула, я спустилась в библиотеку поговорить с ним:

— Что с ней не так? — спросила я.

— Ничего, — коротко ответил волшебник. — Насколько я могу судить, она чиста. — По его виду не скажешь, что он этим доволен.

Я ничего не понимала. Может его беспокоит то, что в Башне находится кто-кто еще.

— Ей лучше, — рассказала я ему: — Скоро все кончится.

Он посмотрел на меня с видимым раздражением:

— Скоро? А что ты собираешься с ней делать дальше?

Я открыла было рот и снова закрыла:

— Она…

— Вернется домой? — закончил за меня Дракон. — И выйдет замуж за крестьянина, если сумеет найти такого, кому будет все равно, что его жена из дерева?

— Она из плоти, а не из какого не из дерева! — возразила я, но уже поняла, и быстрее, чем хотела, что он прав. В нашей деревне для Каси больше не было места, как и мне. Я медленно села, положив руки на стол:

— Она… заберет свое приданное, — сказала я лишь бы что-то сказать. — Ей придется уехать… в город, в Университет, как прочим женщинам…

Он хотел было что-то сказать, но помолчал и переспросил:

— Что?

— Как прочие избранные, те, кого ты забирал, — сказала я без задней мысли: я слишком сильно беспокоилась из-за Каси. Что ей делать? Она не ведьма. Такое люди по крайней мере понимают. Она просто измененная, причем сильно, и я не думала, что ей удастся это скрыть.

Но он перебил мои мысли.

— Скажи-ка мне, — едко спросил он, и я, вздрогнув, подняла на него глаза: — вы все считали, что я брал их силой?

Я застыла с открытым ртом под его взглядом. Выражение его лица было натянутым и оскорбленным.

— Да? — ответила я по началу сбитая с толку. — Конечно мы так считали. А как иначе? Если это не так, то почему бы… почему бы вам просто не нанять себе слугу… — уже когда я произносила это, начала сомневаться, была ли та, другая девушка, что оставила мне послание, права. Что он просто хотел общения… но немного и на собственных условиях: не из числа тех, кто может уйти от него, когда захочет.

— Наемные слуги оказались непригодными, — уклончиво и с раздражением ответил волшебник, не объяснив, почему конкретно. Не глядя на меня, он сделал нетерпеливый жест. Если бы он видел мое лицо, то остановился бы: — Я не выбираю деревенских девиц, которые хотят лишь найти себе жениха или стали бы от меня шарахаться…

Я резко выпрямилась, заставив кресло с грохотом отъехать по полу. Медленно и запоздало во мне словно наводнение начал вскипать бурлящий гнев:

— Так стало быть ты забираешь таких, как Кася, — выпалила я, — тех, что похрабрее, чтобы смогли это выдержать, кто не будет досаждать своим семьям слезами, и считаешь, что все в порядке? Ты их не насилуешь, а просто запираешь здесь на десять лет, и еще жалуешься, что мы плохо о тебе думаем?

Он уставился на меня, я, отдуваясь, уставилась на него в ответ. Я и не знала, что во мне есть подобные слова. Не знала, что во мне сохранились подобные чувства. Я никогда не думала, что смогу сказать нечто подобное своему лорду, Дракону. Я его ненавидела, но не стала бы упрекать, как не стала бы упрекать молнию за то, что она ударила в мой дом. Он не был обычным человеком, он был лордом и волшебником: странным существом совершенно иного порядка, таким же непостижимым, как буря или чума.

Но он снизошел вниз со своей недосягаемой высоты, он проявил ко мне настоящую доброту. Ради спасения Каси он снова позволил соединить свою силу с моей тем особым, захватывающим дух, интимным образом. Полагаю, может показаться странным мой способ поблагодарить его за это, накричав на него, но это было более чем благодарность — я хотела, чтобы он стал человечнее.

— Это неправильно, — громко произнесла я: — Неправильно!

Он поднялся, и мгновение мы в молчаливом гневе оба смотрели друг на друга через стол, и оба в одинаковой степени, я полагаю, были поражены. Потом он повернулся и отошел от меня с ярко-красными пятнами от гнева на щеках, уставившись в окно, крепко сжав руками подоконник. Я выбежала из комнаты и понеслась вверх по лестнице.

* * *