Читаем Выкуп полностью

– Мы теперь обогатимся опытом друг друга, – смеялся Берестов. – Нам надо наладить постоянную связь через Интернет.

– Увы, в нашем Управлении Интернета ещё нету, – срифмовал Кандауров.

– Наверняка скоро будет! А что, если наш женевский кантональный комиссариат возьмёт шефство над вашим харьковским управлением? Во всяком случае, я попробую поговорить об этом…

Показал Винсент и свои первые две повести о сыщике Петрусенко. Викентий прочёл их разом, просидев с вечера до поздней ночи. Ему понравилось: написанные по-французски, они всё-таки передавали колорит России начала двадцатого века, действия шли динамично, главный герой был обаятелен и остроумен. Он подсказал кузену кое-какие повороты событий и ещё раз подробно пересказал историю 38-го года: разоблачение банды Брыся, участие в этом Викентия Павловича Петрусенко и гибель своего деда, Дмитрия Кандаурова. За этими разговорами вновь зашла речь о разных судьбах их семей. Эту тему и продолжали они теперь, на палубе теплохода.

– Когда дед и бабушка уезжали из России, они испытывали и ненависть, и боль, и горечь… Много разных чувств вперемешку. Не только они, конечно, а все старые эмигранты. Знаешь, Вик, я их понимаю! Моя дочь уже не поймёт, но я хорошо понимаю… Но, во-первых, им казалось, что это ненадолго, что запад не потерпит коммунистического правительства, что скоро они вернутся.

– И заживут, как прежде!

– Не иронизируй. Кое-кто, верно, так и думал, но большинство понимало, что многое изменится. Однако время шло, и в умах наших стариков тоже происходили перемены, особенно после того, как Гитлер напал на Россию и был ею разбит.

– Гитлер был разбит Советским Союзом.

– Ты прав! В том то и дело, что в умах русских дворян, живущих и здесь, и во Франции, и в Бельгии, везде на западе, Советский Союз как-то незаметно трансформировался в Российскую империю. Ведь границы, по сути, остались те же, только Польша и Финляндия выпали.

– Зато теперь…

– Вот, вот! Наша эмигрантская среда далеко не в восторге от того, что произошло. Падение вашего режима мы приветствовали, и то, что торжествует демократия. А вот то, что распалась такая могучая страна, это плохо. Не могу представить, что наш Харьков никакого отношения к России не имеет! Я, когда свои повести писал, просто полюбил этот город.

Викентий смотрел на кузена, улыбаясь. Ветер с озера растрепал его густые волосы, глаза от солнечных бликов ещё больше посветлели, ворот лёгкой рубашки был распахнут… «Мы ровесники, а он кажется значительно моложе меня, – подумалось невольно. – Разные уровни жизни…»

Словно подслушав его мысли, Винсент сказал:

– Дед и бабушка с самого начала были в более выгодном положении, чем многие эмигранты. Родители деда – князь Роман и княгиня Елена, – постоянно жили во Франции, он и сам там родился. А всё их состоянии находилось как раз здесь, в женевском банке. Дед Всеволод просто вернулся домой. Они с бабушкой Катрин были ещё очень молоды, но могли жить обеспеченно, учиться – оба заканчивали Сорбону, – путешествовали. Быстро приспособились к современным условиям, выгодно вложили капитал в сельское хозяйство и промышленность… Любовь к России и ностальгия была и у них, и сохранилась до моего поколения, но никто в нашей семье не жалел, что уехал сюда – сначала во Франция, а потом в Швейцарию.

– Каждый из наших предков делал свой выбор сам. Мои тоже могли уехать, ты ведь знаешь. Моя бабушка росла в России – помнишь эту историю? – среди простых людей. Она осталась и потому, что так хотела, и потому, что остался мой дед. И, между прочим, они тоже никогда об этом не жалели.

– Но ведь им было очень трудно?

Викентий не удержался, с улыбкой обнял кузена за плечи:

– С чего ты взял, дорогой, что трудности были так велики? А я вот знаю, что они считали себя людьми счастливыми, вот только что дед слишком рано погиб… А трудности – они ведь с ними справлялись. У твоих тоже наверняка хватало проблем? Каждому по их силам.

– Смотри-ка! – Винсент, обрывая разговор, указал на проступившие вдруг, словно из тумана, красные крыши высоких зданий, купола церквей: всё это на большом зелёном холме, очень живописно. – Это уже Лозанна.

Когда они вышли на пристань, Берестов сразу уверенно заявил:

– Раз этот молодчик ездил сюда почти две недели подряд, вряд ли он разгуливал по городу пешком. Конечно, если кого-то поджидал, то возможно. А если что-то искал?

– Брал на прокат автомобиль?

– Почти уверен. Подожди немного…

Винсент отошел к стойке информатора, переговорил с сидящим там человеком. Вернулся довольный:

– Автовокзал здесь совсем недалеко, и там рядом есть прокат автомобилей. Если наш Клаузер искал машину, скорее всего взял ей там. Пошли!

Хозяина проката они нашли в большом ангаре, который был и гаражом для автомобилей, и мастерской для их ремонта. Плотный лысеющий человек о чём-то спорил с парнем в спецовке. Увидев, что к нему посетители, махнул рукой и отошел.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Особа королевских ролей
Особа королевских ролей

Никогда не говори «никогда». Иван Павлович и предположить не мог, что заведет собаку. И вот теперь его любимая Демьянка заболела. Ветеринар назначает пациентке лечебное плавание. Непростая задача – заставить псинку пересекать ванну кролем. И дело, которое сейчас расследует Подушкин, тоже нелегкое. Преподаватель музыки Зинаида Маркина просит выяснить обстоятельства исчезновения ее невестки Светланы. Та улетела за границу отдыхать на море и в первый же день пропала. Местная полиция решила, что Света утонула, отправившись купаться после нескольких коктейлей. Но Маркина уверена: невестку убили… Да еще Элеонора (да-да, она воскресла из мертвых) крайне недовольна памятником, который на ее могиле поставил Подушкин. Что тут можно сказать? Держись, Иван Павлович, тьма сгущается перед рассветом, ты непременно во всем разберешься.

Дарья Аркадьевна Донцова , Дарья Донцова

Детективы / Иронический детектив, дамский детективный роман / Прочие Детективы