Выпуск 1. Петербургские авторы конца тысячелетия

ДАНИИЛ. Теперь заводите его вокруг нас… Вокруг нас двоих!

ЮНОНА. Пирогов, отойди. Да отойди, ничего не случится, никуда я от тебя не улечу.

1 РАБОЧИЙ. Так. А теперь чего?

2 РАБОЧИЙ. Вы объясните мне, наконец, в чем дело или нет? (1 рабочему.) Не хотят — не надо. Поехали на Большой, там фазу выбило.

ПИРОГОВ. Я тебе сейчас объясню.

2 РАБОЧИЙ. Еще и грозятся! (1 рабочему.) Поехали. Диспетчер сказал, если время будет. У них, как у людей спрашиваешь…

Пирогов обхватывает его сзади и слегка прижимает к груди. 2 рабочий орет.

МАТЬ. Юра, отпусти его. (Роется в сумочке.) Вот. Вам хватит. (Подает десять рублей 1-му рабочему. Тот, не глядя, прячет деньги в карман.)

1 РАБОЧИЙ. Да что делать-то? Теперь-то что?

ДАНИИЛ. Теперь ток давайте.

1 РАБОЧИЙ. Даю.

Уходит. 2 рабочий, морщась, ощупывает себя.

Пауза.

МАТЬ (не выдержав). Ох, господи, только бы все обошлось! Господи, боже мой… пресвятая богородица… (Мелко крестится.)

1 рабочий входит, кивает головой.

Пауза.

Даниил шепчет: Давай… Начинают медленно расходиться. Два метра, два с половиной, три… Чувствуя внезапное сопротивление среды, Даниил в отчаянии давит на нее спиной. Юнона падает. Пирогов ревет: А-а-а-а! бросается к Юноне, хватает ее на руки, бежит к такси, Даниил бежит следом. Мать, плача, бросается за ними. Отец воет и тоже скрывается. Ошеломленные рабочие смотрят им вслед.

2 РАБОЧИЙ. Дай закурить.

1 РАБОЧИЙ достает папиросы, закуривают.

2 РАБОЧИЙ. Ты радио не слушал сегодня?

1 РАБОЧИЙ. Нет.

Курят.

2 РАБОЧИЙ (морщится). Похоже, ребро сломал.

1 РАБОЧИЙ. А ты не слушал?

В каком-то страшном предчувствии смотрят друг на друга, отшвыривают папиросы, бросаются к машине. Вбегает зевака.

ЗЕВАКА. Стой!.. Что здесь?.. Да стойте же!.. Стойте!..

Машина с жутким воем срывается с места, грохочет не заглушенный сак, кабель змеей уползает со сцены, зевака хватается за его конец, его трясет, и он с воплем уносится вслед за кабелем.

Картина вторая

Субботнее утро. Комната в квартире Юноны и ее родителей. Раздвинутый диван. Рядом стоит ширма, сложенная раскладушка. Интерьер обычный. Может быть, не хватает книг. Но они лежит стопками на столе, на стуле. Это книги Даниила.

Юнона сидит на диване, на ней — длинный яркий халат. Даниил сидит напротив нее. Они играют в шахматы.

ЮНОНА. Шах.

ДАНИИЛ. Закрылся.

ЮНОНА (думая вслух). Эта пешка нам и даром не нужна… А вот этот конь залез в угол и мышей не ловит… Если мы сейчас вскроем эту вертикаль, то… (Даниилу.) Ты чаю хочешь?

ДАНИИЛ (рассеянно, думая над ходом). Покрепче.

ЮНОНА. Сейчас. (Думает.) Ладно, возьму! Пешки — тоже не орешки. Ходи. (Спрыгивает с дивана, идет к двери.)

ДАНИИЛ. Ты куда?

ЮНОНА. Склероз. (Возвращается, кричит.) Мама!

Входит мать.

ЮНОНА Чаю два стакана. Мне с лимоном, а Дане покрепче… Пирогов ушел?

МАТЬ. Завтракает.

ЮНОНА (кричит.) Пирогов!

Входит Пирогов, жуя.

ЮНОНА. Иди сюда.

Пирогов подходит. Юнона обнимает его за шею, целует в лоб.

ЮНОНА. Ух ты, кусик… Ты когда вернешься?

ПИРОГОВ. В двенадцать.

ЮНОНА. А потом мы вчетвером в кино сходим. На два. Хорошо?.. Вера тоже к двенадцати обещала. Ну, иди. Карапуз.

Пирогов и мать уходят. Пауза. Даниил думает над ходом. Юнона смотрит на него.

ЮНОНА. Ты что-то похудел.