Выпуск 3. Новая петербургская драматургия

Димка. Он гордый подкаблучник, ма: что ему велят, то он с великой радостью и совершит!

Василиса Тихоновна. Не надо так о людях.

Димка. Надо. Почему он тебя мучает? А?

Василиса Тихоновна. Я знаю, ты меня жалеешь. Поэтому и не будешь больше делать никаких глупостей. Да? Иначе мне тоже придется попроситься на учет к Александру Ивановичу… Или… или тоже просто исчезнуть!

Димка (испуганно). Я и так не делаю ничего плохого! (Садится к компьютеру, что-то ищет.) Ты не видела тут ключа, ма?

Василиса Тихоновна. Знаешь, Димка, я решила тебе его пока не давать. Мне бы не хотелось, чтобы ты продолжал играть в эту Игру.

Димка. Почему, ма?

Василиса Тихоновна. Мне кажется, это не совсем обычная Игра.

Димка (он очень удивлен). Да? А что это?

Василиса Тихоновна (задумчиво). Этот ад как-то уж слишком похож на нашу жизнь!

Димка. НА НАШУ ЖИЗНЬ?

Василиса Тихоновна. Да. Ты просто в ней еще как следует не разобрался!

Звонок в дверь.

Василиса Тихоновна идет открывать.

Димка. Ночь на улице, ма! Ты хоть спроси: кто?

Василиса Тихоновна (спокойно). Я это знаю.

Василиса Тихоновна открывает дверь. На пороге стоит завернутая в белое фигура Афанасия Павловича.

Афанасий Павлович. Давай считать, что начиная с этого момента я к тебе уже переехал!

Василиса Тихоновна. Поздно, Афанасий! (Молча захлопывает перед носом ошеломленного Афанасия Павловича дверь.)

Димка (с восхищением). Ну, ты даешь, ма!

2 действие

Раннее утро. Та же самая кухня. На кухне сидят двое: Василиса Тихоновна и Афанасий Павлович, по-прежнему завернутый в белое. Видимо, его только что впустили в квартиру, потому что он дрожит от холода и неуверенно озирается по сторонам.

Афанасий Павлович. Чаю мне! Горячего чаю! (Хватает протянутую ему чашку, жадно пьет, временами содрогаясь всем телом.) Ну ты, Вася, даешь!

Василиса Тихоновна. Жена обратно не пустила?

Афанасий Павлович. Ну да.

Василиса Тихоновна. И ты всю ночь между первым и четвертым этажами? В таком виде?

Афанасий Павлович. Ага. Но не это было страшно. Страшно стало когда соседи повалили на работу!..

Василиса Тихоновна. Сказал бы, что потерял ключ от дома.

Афанасий Павлович. Я так и сделал.

Василиса Тихоновна. Ты, кстати, ничего подозрительного ночью не заметил? Чертей там всяких? Домовых? Другого в этом же роде? Райончик-то у нас, считай, того…

Афанасий Павлович. Нет, не видел. А что?

Василиса Тихоновна. Да соседка звонила, жаловалась, что по лестнице Нечистый шатается. В белом!

Афанасий Павлович. А ты что, звонок отключала?

Василиса Тихоновна. Отключала. У меня дети спят.

Афанасий Павлович (настороженно). То есть?.. Какие дети? У тебя был только один!

Василиса Тихоновна. А теперь их стало у меня двое!

Афанасий Павлович (улыбнувшись). А… Небось Димка с Маринкой всю ночь по сети резались, да? Ну ты на меня все-таки не сердись, Василиса. Не мог же я сразу все взять и сломать!

Василиса Тихоновна. А потом смог?

Афанасий Павлович. Потом почему-то да. Можно сказать — сам себе удивляюсь! Просто какая-то необычайная смелость на меня нашла!

Василиса Тихоновна. А зачем ты в одеяле, гордый подкаблучник?

Афанасий Павлович. Она отобрала все мои вещи! Только одеяло и успел унести! Ничего, что я к тебе так запросто? Некоторые с худшего начинают — просто совсем с ничего!

Василиса Тихоновна. А ты решил начать сразу с одеяла, широкая душа?

Афанасий Павлович. Мне сегодня просто необходимо побывать на работе! У меня абитуриенты! Как ты думаешь, она мне еще что-нибудь отдаст?

Василиса Тихоновна. Видимо идти придется так. Войдешь к себе в институт гордо, как триумфатор, с одеялом через плечо! Не хочешь как триумфатор? Тогда могу предложить тебе что-нибудь из Димкиного, старого. Правда, обычно дети донашивают вещи отцов, а вот чтобы наоборот!..

Афанасий Павлович. Выхода нет. Придется предложить.