Выпуск 4. Семь пьес с необычной судьбой

ЮРА (взглянув на Олю). Свободен.

НАДЯ. Вот здорово! А ты не мог бы взять его (кивнув на спящего) к себе? Пока он не проснется? А Оля с ним посидит.

ЮРА. Ну если Оля посидит. Тогда… (Красноречиво степует.)

НАДЯ. Следует понимать как да?

Юра отвечает чечеткой.

ОЛЯ. Как вы здорово танцуете. А не могли бы вы, пока мой спит, научить меня танцевать?

ЮРА. Ноу проблем. Ноги есть?

Оля соблазнительно приподнимает край платья, оголив стройные ножки.

Юра реагирует экстатическим степом. Присутствующие аплодируют.

НАДЯ. Ну-ка, мальчики, приподняли нашего соню и понесли.

Мужчины переносят Олега в квартиру Юры. В то время, как они его переносят, из своей комнаты выглядывает Любанька и увидев эту сцену, грозит им пальцем.

ЛЮБАНЬКА. Обманщик Юрка! Сказал, что уполз, а сами его схватили! Ну погодите, Любка отомстит! Любка за своих — ух! Попомните Любку-то!

Скрывается у себя. На площадку выходит Софья Львовна, красиво одетая, причесанная, торжественная. Садится на стул. Ждет, напевая что-то духовное. Из комнаты Юры выходит

Павел Андреевич. Увидев Софью Львовну, недоуменно на нее смотрит.

ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ. Вам хорошо, Софья Львовна?

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. Не то слово: умиротворенно. Наконец, успокоилась и жду.

ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ (кивнув на потолок). Их?

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. Их.

ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ. Придут?

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. Придут.

ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ. Ну ждите.

Уходит. Выходит Любанька.

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. Люба, ну почему вы так неряшливы? Ведь сейчас явятся они, увидят такое безобразие

ЛЮБАНЬКА. Это вы правду говорите: явятся. Сама вызывала.

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. А у нас здесь, как в хлеву. Им это может не понравиться.

ЛЮБАНЬКА. А я сейчас уберу.

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. Ну вот видите, Любочка, я знала, что мои слова на вас подействуют. У меня вера, духовность. Она не может не подействовать. Дайте я вас обниму и поцелую, как на пасху. (Обнимаются.) Во имя духовности. Во имя Любви. Если мы все будем любить, то спящий проснется. Ты веришь, что спящий человек может проснуться?

ЛЮБАНЬКА (сквозь слезы). Верую.

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. Почему же ты плачешь?

ЛЮБАНЬКА. А плохо в вытрезвителе просыпаться.

СОФЬЯ ЛЬВОВНА. В вытрезвителе? Ты, наверное, имеешь в виду духовный мир? Конечно, духовный мир — это вытрезвитель. А знаешь что, Люба, я пожалуй, принесу крокусы. Это будет мой пароль. Когда Они явятся, то сразу узнают, что это я. Надо бы еще свечки и иконку. И оденься, Люба, понаряднее. Ты же красивая женщина.

ЛЮБАНЬКА (всхлипывая). Хорошая вы женщина, душевная.

Расходятся по своим квартирам. Выходят Надя и Оля, звонят в дверь к Юре.

ЮРА (открыв). А-а, тетки. Прошу вас. (Оле, иронично.) А ваш супруг все еще изволит почивать.

НАДЯ. Юрочка, огромное тебе спасибо, выручил. (Оле.) А вам особое спасибо. Век буду благодарна. (Уходит к себе.)

ЮРА (закрыв за ней дверь, Оле). Что за маскарад? Какой еще к черту муж? Я тут жду не дождусь…

ОЛЯ. Это такая комедия. Я тебе сейчас расскажу.

ЮРА. Нет времени на басни. (Страстно на нее набрасывается.)

ОЛЯ. А поговорить?

ЮРА. Говорить? А чего говорить? Мы же не в джунглях. Я не Бармалей какой, чтобы разговаривать. (Раздевает ее.) Давай, помогай мне.

ОЛЯ. Но… ты обещал поучить меня танцевать.

ЮРА. Лезь в кровать. Там научимся. (От его толчка Оля летит на кровать. Юра любуется ее ногами.) С такими ножками и танцевать не надо. Только покажи и все мужчины сами в пляс пустятся.

Включает магнитофон. Звучит завораживающая космическая композиция Китаро в исполнении Калифорнийского симфонического оркестра.

ОЛЯ. Ой! Здесь этот, который спит.

ЮРА. Да наплевать, что он тебе мешает?

ОЛЯ. Да шторы хотя бы задерни.

ЮРА. Ты доиграешься: я тебя изнасилую.