Выпускник

Два часа медитации не полностью восстановили запас хранилища, но самочувствие стало почти нормальным. Речь идет об энергии жизни. От шаманской энергии Птахина продолжало распирать. Но, возможно, именно это помогло ему привести в прядок свои энергоканалы. Как-то темная энергия их если и не залечивала, то расправляла. И от перенесенного напряжения хранилище и каналы еще немного расширились. И в отношении энергии жизни тоже. Петя боялся проверять, но еще перед походом до пятого разряда ему оставался крохотный шаг. И тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, этот шаг, кажется, был сделан.

Если это так, то свою программу обучения в академии он, можно сказать, выполнил. И даже за полгода до ее окончания.

Впрочем, сначала надо было решать текущие проблемы.

Петя подошел к тому, что осталось от шамана. Высохшая мумия в рваной одежде, со следами от когтей на груди. Это хорошо. На их фоне след от кинжала совсем незаметен. Кадет его даже отыскать не смог. Видимо, ранка была совсем небольшая и неглубокая, а теперь ее края полностью сошлись.

Одежда шамана спереди была располосована когтями снизу доверху и пропитана кровью. На обнажившейся груди стали видны многочисленные амулеты. Их оказалось много больше, чем Петя предполагал. Несмотря на раны от когтей, цепочки и даже тесемки амулетов уцелели все. Только в крови перепачканы. В чьей? Самого шамана и Пети. Нехорошо. Объяснять, почему шаман и кадет оказались ранены одновременно и еще друг друга в крови перепачкали, очень не хотелось. Точнее, очень не хотелось быть обвиненным в убийстве Ульратачи. Хотя пытаться спрятать труп, оставаясь самому все на том же острове, безнадежное дело. И за Птахиным когда-нибудь придут или прилетят, и Магаде искать станут. И ведь найдут. Не обычные люди поисками займутся, а маги.

В общем, на текущий момент лучше ничего не трогать и рассказать правду. Только про кинжал не говорить. А так шаман вызвал какого-то жуткого духа, который напал и на него и на Петю. Причем Ульратачи порвал до смерти и выпил. После чего исчез в одном из амулетов.

Могут не поверить, но в то, что шамана выпил Петя, поверить еще труднее. Хотя скверно это все и подозрительное пятно в послужном списке появится.

Получается, что и амулеты с Ульратачи лучше не снимать. Даже если преподавателям известно не про все из них, личные вещи Пети очень даже могут проверить.

Утопить в болоте, в надежде когда-нибудь вернуться? Надо будет на свежую голову подумать.

Взгляд невольно раз за разом возвращался к лежащему телу. Каким же маленьким оно стало по сравнению с одеждой после высыхания! И что-то прямоугольное сквозь эту одежду выступает. Посмотреть, что ли?

Естественно, посмотрел. И приуныл еще больше. Это оказалась та самая шаманская книга, что ему Родзянка заряжать давал. Или похожая? Нет, та самая. Камни на досках переплета не гранили, только обточили, и они сохранили неправильную форму. Такое не подделать. Разве что очень стараться специально, но Петя в это не верил. Получается, Ульратачи у опричников эту книгу украл или даже отобрал. Поверить в то, что фанатичный целитель добровольно с ней расстался, Птахин не мог. Что же у них там без него произошло?

Впрочем, гораздо важнее, что книгу будут искать еще более упорно, чем шамана. Вернуть ее самому в надежде, что ему это зачтется при разбирательстве? Возможно, но без гарантии.

Тут только Петя обратил внимание на то, что камни на книге светятся. Она что, от энергии Ульратачи, которая через кадета в амулеты пошла, зарядилась? Но ведь уже больше двух часов прошло. А они все светятся.

Петя откопал в рухнувшей палатке сумку с личными вещами и извлек из нее тетрадь и любимую ручку. Ту, что при выпуске из вечерней школы у директора со стола спер. На память и в отместку за все хорошее. Можно сказать, с того момента его жизнь и переменилась к лучшему. С тех пор так и носил ее всегда с собой как талисман. Берег, чистил, заряжал чернилами, дорогими и редкими, но на ручке не экономил.

Кинжал энергией зарядился полностью, можно пока его силы не экономить. А вот сколько у него есть времени, непонятно. Поэтому срезал кинжалом целое дерево и нарезал из него веток и чурбаков для костра. Уселся у огня, раскрыл книжку и стал копировать ее страницы в тетрадку. Не с начала, первую главу пропустил, решил, что вводная. А дальше, есть надежда, о чем-нибудь более конкретном говорится. Все равно языка не знает, прочитать не может. Хорошо хоть что рисует неплохо, так что значки копирует достаточно быстро.

Сидел до середины ночи, исписал всю тетрадку. Торопился, но действовал аккуратно. Вроде ошибок не допускал, хотя полностью уверен в этом не был. Постепенно текст на листах книги стал тускнеть. И когда пошел еще листы бумаги искать, вернувшись, обнаружил, что книга закрылась, а камни погасли. В принципе, можно было бы снова ее темной энергией накачать, уже своей, но тогда его запас быстро закончится, а скопировать он успеет хорошо если еще одну страницу. Хватит.

Спрятал ручку и тетрадку в сумку, завернулся в остатки палатки и продремал до утра у костра.