Выпускница бури

– Я никогда не грубила клиентам. Никогда не ссорилась с другими девочками на работе. Сутками сидела у постели мамы и надеялась, что она выздоровеет. Откуда это все во мне? Откуда такая жестокость? Почему я столько натворила? Оно ведь сидит где-то внутри. Не Акорион создавал себе свиту из мертвых девушек. Не он проклинал их семьи. Не он издевался над их родными, когда было скучно. Он только показывал дорогу, но шла-то по ней я.

– Не ты. Ты давно расплатилась по всем ее счетам. Принцессы просто обезумели, быть призраком непросто. Вспомни то время, когда им был я.

– И ты мечтал отомстить Оллису. А они хотят отомстить мне.

– Да, но Оллис не умирал. Не рос в неведении о своем прошлом. Твоя прошлая жизнь натворила много дел, но она мертва. Ее за них убили, а ты уже многих спасла.

– Если бы меня оставили на Земле, никого и не пришлось бы спасать. Акорион бы не вернулся, жил бы, навечно запертый там. Яспера бы была с Кростом, школа бы работала, Сайлер правил, никого бы не убили.

– А я?

– Ты бы не оказался на волосок от смерти. Не смотрел, как приговаривают к казни сестру. Не получил шрам во всю грудь и не потерял бы дело всей жизни. Всем было бы лучше, оставь меня Кейман на Земле.

– Я согласен все это потерпеть.

Я улыбнулась и нечеловеческим усилием подавила желание посмотреть туда, где маячил едва различимый силуэт Изабеллы.

– Мне страшно, Бастиан. Я не понимаю, что будет дальше. И… я потеряла твой подарок.

Это признание добило окончательно: я разревелась. Откуда-то издалека доносился голос Изабеллы. А может, это так играло со мной подсознание, вызывая в памяти все ее слова.

– Наплюй на него. Подарю что-нибудь еще. Делли… скажи, это сорочка из коллекции Найтингрин, да?

– Ага. Она подарила мне целую охапку после того вечера.

– Можно я ее сниму?

Бастиан спрашивал явно для вида, уже осторожно спуская бретельки и заодно касаясь покрытой мурашками кожи. И следом, сантиметр за сантиметром открывая плечи, грудь и живот, повторял движение ткани короткими поцелуями.

– Не надо… – не слишком убедительно пробормотала я. – Они же здесь…

Попытку отстраниться безжалостно пресекли, сжав оба моих запястья над головой.

– Вот и пусть завидуют, курицы, – припечатал Бастиан.

И дальше я решила не сопротивляться. На это все равно не хватило бы сил.

* * *

Как прекрасно просыпаться, не чувствуя себя разбитой! После того, как тебя стеной пламени закрыли от всего мира, искупали в нежности и не отпустили до самого утра.

Когда прошла дислексия, мне казалось, что я забыла, каково это: чувствовать постоянное напряжение и дикую усталость, но стоило вернуться Изабелле и другим принцессам, забытое быстро вернуло утраченные позиции. И я снова радовалась тому, что удалось поспать.

И еще тому, что спала, обняв Бастиана, как – однажды я видела в интернете такую картинку – коала обнимает эвкалипт. Всеми четырьмя лапами вцепившись в бедное дерево. А оно… то есть он – Бастиан – совсем не был против. И еще закрывал мне ухо рукой, не давая Изабелле мешать своими воплями. Она, впрочем, быстро выдохлась без зрителей, но он все равно не пускал в наш крошечный мирок звуки.

Именно поэтому я не сразу поняла, что в комнате кто-то есть, и несколько минут с выражением абсолютной влюбленности перебирала светлые пряди спящего Бастиана. Клянусь, более тупое выражение лица я вряд ли делала даже на парах Ясперы.

– Мило. Но пора вставать, – прокомментировал Крост.

От неожиданности я подскочила и едва не заехала Бастиану коленом в самое чувствительное место.

Он спал куда крепче меня, поэтому заворочался, что-то пробормотал – и дыхание снова выровнялось.

– Ди Файр, подъем! Скоро пара!

– Мне ко второй, – дежурно отмазался тот.

– Да уж ты хотя бы к третьей встань. Тебя уже ждут огневики в аудитории.

– А где здесь аудитория?

– Вот вместе с Ясперой поищи, она уже достала меня с утра. Шторм, ты идешь со мной. Каникулы кончились, бал прошел, пора продолжать учиться.

– Что, прямо в пижаме?

– Да. Прямо в пижаме.

– Без завтрака?

– Ты его проспала.

За спиной Кроста замаячила Изабелла, и я едва не застонала вслух. Только нежелание доставлять злобной принцессе удовольствие удержало.

– Ну что я могу сказать? – нарочито зевнула она. – На троечку. Честно сказать, когда ты уснула, мне даже стало его жалко. Слушай, спроси, он хотя бы кончил? Или его не привлекают бревна?

– Что она говорит? – Бастиан заметил мое выражение лица.

– Интересуется, как тебе ночь.

– Передай, что я польщен ее вниманием, но аплодировать было совершенно необязательно.

Утро было таким прекрасным. И за считаные секунды превратилось в… это. Как будто я снова оказалась на первом курсе, когда Бастиан был призраком, где-то рядом бродил Оллис, Акорион слал жуткие письма, а Кейман старательно скрывал правду обо мне.

– Я совершенно серьезно, друзья мои. Пора вставать. Тебе – работать, а тебе – учиться. Завтраки и прочие мероприятия – после.