Выпускной

(В виде исключения можно болеть за «Файтинг Айриш» из Нотр-Дама, но все равно вы под подозрением.)

В Эджуотере обязательно чтить «Золотых жуков» – баскетбольную команду школы имени Джеймса Мэдисона. Вечер встречи выпускников тут устраивают не в честь футбольных игроков, вовсе нет. Наши футболисты – третьи с конца в общенациональном рейтинге. Для нас они все равно что мертвы.

Все встречи выпускников – для баскетболистов. Так же как и выпускной бал, где они – почетные гости. Собрания болельщиков, благотворительная ярмарка выпечки, массовые продажи упаковочной бумаги и огромных ведер с попкорном – все ради баскетбола. Вперед, «Золотые жуки»!

По этой самой причине распределение билетов на выпускной строго разграничено между членами университетской команды (с первого по третий состав), ее запасными составами (в количестве двух) и первокурсниками (четыре состава), что гарантированно дает сто пятьдесят спортсменов и столько же девушек этих спортсменов, и еще надо учесть предупреждение начальника пожарной инспекции о том, что в школьном спортзале нельзя собирать больше четырехсот человек.

Поэтому, когда Ассоциация будущих хранителей кукурузы Америки[5] выставила свой стол в Зале чемпионов (также известном как коридор со спортивными трофеями и кубками), на нем разместили три обязательных предмета:

1. Кассовый ящик. Билеты на выпускной бал только за наличные, никаких вам чеков от родителей. Члены ассоциации БХК плевать хотели на чеки от ваших мамочек.

2. Пачку билетов, нарисованных самым продвинутым в школе чуваком, который хорошо умеет пользоваться фотошопом. (Ключевое слово тут – «хорошо», потому как все мы мастера отфильтровать фотку для «Инсты», но вот если дело доходит до дизайна текста, это похоже на то, что кого-то траванули шрифтами и потом его вырвало «папирусом» и «комик сансом»[6].)

3. Список. В списке две колонки: с вашим именем и именем вашего спутника, и две эти колонки буквально сплелись друг с другом. Это прямо обязательное условие, в одиночку на этот выпускной прийти не получится. Из-за этого самого списка у нас с моей девушкой состоялось несколько серьезных разговоров о выпускном.

Это наш последний год в школе и последний шанс сделать это. Я действительно очень хочу танцевать под картонной луной и алюминиевыми звездами. Хочу смотреть в ее чудесные ореховые глаза, которые временами так замечательно отливают то синим, то зеленым, в зависимости от того, во что она одета. Хочу обнимать ее, и пусть весь мир катится куда подальше.

Но в том-то и дело: он не покатится.

Не у нас. И не под бдительным оком моей мамочки.

Поясню сразу: я не стесняюсь того, что я лесбиянка. И я люблю-люблю-люблю свою девушку. Люблю наше перешептывание и поцелуи тайком. Люблю прижиматься к ней, когда мы сидим на странноватом диване ее бабушки с плюшевой обивкой, пока дождь подбирается с запада. Люблю видеть, что руки у нас одинакового размера, а ее ноги с длинными пальцами – меньше. А когда она поет, я, кажется, люблю ее еще больше. Так сильно, что от этого чувства делается физически больно, словно к сердцу протянули руку и сжимают, пока оно не превращается в алмаз.

Из-за того, что ее каштановые волосы отливают золотом, она мерцает как светлячок, а глаза у нее синие с зеленым отливом. Когда она снимает очки, мне нравится прижиматься носом к ее носу и просто смотреть. Ее это смешит, и она вспыхивает так, что щеки розовеют, становясь одного цвета с губами. Знали бы вы, как тяжело шептать о любви, когда хочется кричать о ней во весь голос.

Все дело в том, что моя мать не готова узнать правду. Сейчас она очень уязвима. Точнее, она уязвима с тех пор, как от нас ушел отец. Для него все вышло так просто. Он собрал вещи в спортивную сумку и отчалил посреди ночи. Завел новую семью – судя по тому, когда родился мой сводный брат, эту семью он завел еще до того, как ушел от нас.

С тех самых пор мама словно живет в хрупком хрустальном пузыре. Она думает, что, если чаще ходить в церковь и молиться усерднее, вылизывать дом до нереальной чистоты и похудеть на десять килограммов, стать идеальной матерью и научиться готовить мясо в горшочке по рецепту свекрови, папа вернется. В ее глазах до сих пор теплится искра надежды, которая, дай только волю, разгорится незатухающим огнем.

Этот огонь означает, что мне следует быть образцовой дочерью. Я должна учиться только на пятерки и посещать дополнительные занятия, чтобы средний балл аттестата оказался выше 4,0. Я должна лучше всех сдать выпускные экзамены. Мне надо преподавать в воскресной школе для малышей, и поделки моих подопечных должны быть самыми лучшими, такими, чтобы вызывать слезы умиления у родителей.

А еще я возглавляю школьный совет, но это потому, что сама хочу. Думала, что смогу поменять и улучшить то, что нуждается в улучшении и изменении. Тем не менее я должна отправиться на выпускной в сиреневом платье по колено, на тонких лямках, ради которого мама вкалывала месяц по шестьдесят часов в неделю. По корсажу платье украшено кристаллами Сваровски. Кристаллами. Сваровски.