Артур Саркисович Аристакисян
Индульгенция: капитуляция
В этой книге будет много историй — смешных, страшных, нелепых и разных. Произошло это все в самом начале 2000-х годов, с разными людьми, с кем меня сталкивала судьба. Что-то из этого я слышал, что-то видел, в чем-то принимал участие лично. Написать могу наверное процентах так о тридцати от того что мог бы, но есть причины многое не доверять публичной печати, хотя время наступит и для этого материала.Для читателей мелочных и вредных поясню сразу, что во-первых нельзя ставить знак равенства между автором и лирическим героем. Когда я пишу именно про себя, я пишу от первого лица, все остальное может являться чем угодно. Во-вторых, я умышленно изменяю некоторые детали повествования, и могу очень вольно обходиться с героями моих сюжетов. Любое вмешательство в реализм повествования не случайно: если так написано то значит так надо. Лицам еще более мелочным, склонным лично меня обвинять в тех или иных злодеяниях, экстремизме и фашизме, напомню, что я всегда был маленьким, слабым и интеллигентным, и никак не хотел и не мог принять участие в описанных событиях
Василий Сергеевич Федорович
внимание: это произведение не содержит ни морали, ни знаков препинания, зато может похвастаться обилием ругательств, крови, патологий, нарушений, разврата, разгула, многословия и других присущих сплаттерпанку бед, так что лучше бы вам вовсе махнуть на него рукой и провести свое время как-нибудь с пользой. все герои на моих поруках, все совпадения случайны, никакого неуважения я не подразумеваю.
Александер Гробокоп
Введите сюда краткую аннотацию
Алексей Александрович Шепелёв , Алексей А. Шепелёв
Здесь все подчинено жесткому распорядку, но время словно бы размазано по серым казенным стенам. Здесь нечего делать, кроме как вспоминать и заново переживать события своей прошлой жизни, оставшейся за дверью. Здесь очень страшно, потому что ты остаешься наедине с человеком, которого ненавидишь – с самим собой…«Комната» (1971), второй роман Хьюберта Селби, не был оценен критиками по достоинству. Сам автор утверждал, что эта книга является наиболее болезненной из когда-либо написанных им и признавался, что в течение двух десятилетий не мог заставить себя перечитать ее. Однако время все расставило по местам, и новые рецензии на «тюремный роман» отдали автору должное.Книга содержит нецензурную брань, сцены насилия и жестокости!
Dinozevr , Виталий Григорьевич Михайлов , Влад Мири , Дмитрий SAD , Марина Аэзида