Выродок

Драко, рыдая от боли, захлебываясь кровью, вытекающей изо рта при каждом движении, пополз к своей палочке. Это получалось плохо; тело, ставшее тяжелым и непослушным, не желало шевелиться, малейшее движение отзывалось нечеловеческой болью, перед глазами все плыло, голова кружилась.

Вдруг юноша заметил, что совсем рядом с ним, еле различимые в туманной дымке, стоят еще трое: два высоких мужчины – пожилой и молодой — и крохотная домовуха.

— Ты не убийца, Драко, — сказал высокий длиннобородый старик, — я всегда это знал…

— Но я же сейчас буду убивать Грейбека, — произносить слова было невероятно тяжело, от этого сильнее шла кровь изо рта, но юноше казалось, что разговор ему чем-то помогает.

— Кстати, можешь не говорить, а думать: мы трое хорошо слышим твои мысли, — ободряюще сказал старик. – А что касается Грейбека — я совершенно уверен, что ты справишься и убьешь этого злодея.

— Но вы же говорили, что я не убийца! – удивленно подумал юноша. — Как сочетается одно с другим?!

— Не знаю, Драко, — старик растерянно улыбнулся. – Мир полон парадоксов, знаешь ли…

— Чем нести всякую чушь, лучше бы помогли!

— Он помогает, Малфой, — сурово ответил темноволосый парень с серьгой в ухе. – Ты знаешь, я очень хотел поймать Грейбека, но… не успел. Я рад, что ты это сделаешь…

— Ты думаешь, я справлюсь, Эрик?!

— Разумеется! – строгое лицо командира Летучего отряда озарилось лукавой улыбкой. – Ты же везучий — с драконьей реки живым вернулся, в Туннелях выжил и своих людей сохранил…

— Мне плохо без тебя, Эрик…

— Я знаю. Но я не сомневаюсь: ты и без меня отлично справишься!

— Конечно–конечно, вы справитесь, мистер Драко Малфой, сэр, — забормотала старенькая домовуха.

— Торки, а как ты сюда попала? – ее он меньше всего ожидал сейчас увидеть.

— А разве она не заслужила право помочь тебе? – спросил старик.

— Заслужила, сэр, но я не уверен, что я этого заслуживаю.

Мерлин! Как же больно… Но палочка теперь совсем рядом… нужно только поднять руку – и… Нет, это невозможно! Нет никаких сил! Такую боль не в силах выдержать человек!

— Вы заслужили, мистер Драко Малфой, сэр, — заторопилась домовуха. — Вы очень, очень хороший человек, мистер Драко Малфой, сэр! Всегда об этом помните!.. Я молилась за вас нашей праматери Ба, великому Мерлину – заступнику благородных волшебников и Тому, Кто умер за всех, кто в Него верит…Я молилась за вас, и мне ответили… У вас все будет хоро…

Наконец тяжелая, как бревно, рука поднялась, и пальцы стиснули палочку. Сходя с ума от разрывающей тело боли, Драко поднял палочку, направил ее в спину Фенрира, продолжавшего грызть Лайонела, и прошептал, стараясь отчетливо произносить слова:

— Авада Кедавра!

Изо рта хлынул новый поток крови. Юноша успел увидеть, как из палочки вылетел ярко–зеленый луч, а затем перед глазами лопнуло солнце – и наступила полная, абсолютная тьма, в которой утонула даже боль.

* * *

Хочу порадовать (или огорчить) читателей: глава «Выбор» разделится на три части, а не на две, как планировалось раньше, и будет еще небольшой эпилог.

Весна–лето 2000 года Выбор, часть I

Здесь все настолько красиво, что кажется имитацией: неправдоподобно синее море, невообразимо голубое небо, желто–коричневый песок, каким его рисуют двуногие на своих картинках, и пальмы, которые невозможно отличить от искусственных.

Но все это настоящее – и море, и небо, и песок, и пальмы. А самое главное – здесь очень правильное солнце, жгучее, всепроникающее, а ветер не позволяет солнцу тебя сжечь. Наверное, пора уже повернуться на другой бок, чтобы прогреться равномерно…

По берегу ходит небольшая снежно–белая птица на длинных ногах. Обычно эта птица крутится рядом с двуногими – им она почему-то нравится, и они ее кормят. Сейчас она прилетела сюда, где двуногих нет, потому что он проголодался и позвал ее. Птица, разумеется, не замечает ни его, ни его зова, а думает, что оказалась здесь по собственной воле.

Но солнце греет столь жарко, ветер дует так приятно, море шумит настолько ласково, что ему лень и двигаться, и подманивать птицу ближе, и есть. Он молча приказывает ей улетать – она подчиняется, взмывает в воздух и отправляется к двуногим.

Он погреется под солнцем еще немного, потом поплавает в море, потом еще полежит на песке, а затем проголодается окончательно и подманит к себе кого-нибудь посущественнее – верблюда, например. Он раньше никогда не ел верблюдов – нужно же попробовать любимую еду местных обитателей! Но это все потом. А пока он будет лежать…

— Я… жив? – он пытается пошевелиться, хотя и понимает, что это бесполезно: после инфаркта, полученного во время боя с оборотнями, не выживают. Но тело, как ни странно, подчиняется. Он быстро ощупывает лицо руками, — кажется, и шрамы зажили.

— Разумеется, мистер Уизли! – молоденькая целительница улыбается, хотя в ее глазах застыла тревога. – Вам, конечно, лихо пришлось, но помощь пришла быстро. Вы живы – и это главное!

Воспоминания обрушиваются на него, словно Конфундус, лишая воли и способности думать.