Выродок. Часть первая

–Кто там, в хлеву-то? – наконец спросил он доверенного.

–Бенор и два его ублюдка,– спокойно произнёс Лохмоть. – Я от Белой пристани шёл, решил дорогу срезать через дыру в хлеве, а там на тебе: эта в углу дрожит и около неё «шуршунчики» трутся, один уже руки распускал.

–А тут ты, – подколол его Ральт.

–Ага, – нисколько не смутился Лохмоть, – а тут я, ну и понеслось…

–Тебе смотрю, тоже досталось, – Ральт показал пальцем на тонкую кровавую полоску, видневшуюся на рубахе доверенного.

–Так их же трое было. Да эта, – он качнул эльму за плечо, – визжит ещё, отвлекает…

Юллин сердито вырвалась из-под руки Лохмотя и, пользуясь тем, что уже почти стемнело, с силой наступила ему на сапог. Лохмоть охнул и схватился за ногу.

–Что такое? – всполошился Ральт. – Ещё куда ранен?

–Почти, – скривился доверенный. – Споткнулся здорово. Вели хоть факелы зажечь что ли, а то все без ног останемся.

–Ты куда тётушку дел? – тихо спросила эльма Грошика, пользуясь тем, что внимание стражей отвлеклось на потешно сморщившегося Лохмотя.

–А там она, у телеги. Не бойся Юллин, барн Ральт с ней стража оставил…

Услышав его слова, старый воин самодовольно пригладил усы и, спохватившись, сказал Лохмотю:

–Всё равно придётся вас к дознатчикам свести. Сам понимаешь, видоков-то у тебя нет. Может Бенор просто у тебя на пути встал, а ты сам с этой служаночкой побаловаться хотел… Ты ведь новая прислужка Одноухого Касама? – обратился он к эльме. – Нам так мальчик сказал, – объяснил он свою прозорливость. – Ты не бойся, говори, как есть, может он запугал тебя?

–Да нет же, говорю вам! – опять плаксивым голосом затянула Юллин. – Эти ко мне приставать стали, затащили куда-то, а барн Лохмоть защитил. Как страшно-то было, у меня и сейчас ещё ноги дрожат. Вы б отпустили нас, барн страж, а то темнеет уже, домой быстрее добраться хочу.

–Так мои молодцы проводят, – ответил ей Ральт. – Их-то, надеюсь, ты не боишься?

–Не надо никого посылать, – нахмурился Лохмоть. – Сам провожу, всё равно нам в одну сторону. Ты лучше скажи, вдову сумасшедшую не наблюдал часом? У нас тут вещи её, вон, она видела, как Бенор у юродивой кошель сдёрнул, – показал он на Юллин.

–Она у площадки рабской. По земле ползает, ищет чего-то. Наверное, его, как раз, – сказал один из стражей.

–Так что ж мы стоим? – неожиданно подал голос Грошик. – Пошли быстрее, вернём ей всё и домой направимся. Тётка там не знает, что и думать, поди…

–Погоди, малец, – одёрнул его Ральт. – Сперва мы служанку вашу и барна Лохмотя к дознатчикам свозим. Так что ты с тёткой своей можешь домой ехать, а эти двое позже придут (если придут, конечно). Вдруг их до утра задержат?

–Да ты совсем обнаглел, Ральт! – Лохмоть поднял руку и резко опустил её вниз, произнеся при этом: – Нарушение устоев! Эти трое заслужили свою смерть, и ты в это лезть не имеешь права! Или ты силой нас к дознатчикам везти собираешься? – полюбопытствовал доверенный и нехорошо прищурился.

Ральт смешался. Подручный Рыжеблуда прикрылся фразой про устои надёжнее всякого щита: сейчас даже просто схватить его было опасно, не то, что куда-то везти. Страж прекрасно знал, что на торговище в любое время есть пара любопытных глаз, и их обладатель не преминет тут же сообщить Рыжеблуду о случившемся. Тогда уже никуда не доедешь, захваченных отобьют, а вот самому Ральту и всем его стражам путь в Заводь будет закрыт навсегда. Потому что, по их проклятым уговорам, Лохмоть прав, да и пострадавшая служанка была на его стороне.

–Ну что решил, страж? Некогда нам просто так с тобой воздух сотрясать… дел ещё много, – недовольно произнёс Лохмоть

Ральт смущённо посмотрел на своих сослуживцев и, махнув рукой, потопал с ними к хлеву. В руках у стражей уже горели факелы. Лохмоть ловко выхватил один из них и подмигнул пытавшемуся возмутиться солдату. Решив не связываться с Рыжеблудовым подручным, тот только выругался и поспешил за остальными. Эльма, наконец-то, свободно вздохнула: Ральту могло прийти в голову приказать ей откинуть наголовник, а как бы стражи отреагировали на её внешность-это большой вопрос. Лохмотю могли и не поверить, что он ввязался в смертельную поножовщину из-за выродка. Однако пронесло, видимо действительно здешние стражи гораздо больше зависели от местных устоев, чем от законов Обители.

–Скорее, – спохватилась она. – Ивию надо найти пока она не ушла.

–Верно, – произнёс Лохмоть уже на ходу. – Если юродивой там не будет, мы её не найдём. Она в разных местах ночует, даже старожилы не про все знают. А в ближайшее время она здесь, на Приовражном уже не появиться… Малец, давай-ка вперёд беги – задержишь её, если что.

Грошик, гордый порученным-да ни кем-нибудь, а самим барном Лохмотем – делом, только кивнул и растворился в сгущавшихся сумерках. Двое спешили за ним: за спиной остался рыбный ряд, проскочила одёжная лавка и, наконец, свернув налево, они выскочили к невольничьей площадке. Картина, открывшаяся их глазам, заставила больно сжаться сердце Юллин и даже Лохмоть, остановившийся рядом издал какой-то странный горловой звук.