Выше Эвереста

После дневного перехода кое-кто шел в лагерь носильщиков и лакомился цзамбой[29] и тибетским чаем — их основными продуктами питания. Шерпы считают, что чай с маслом и солью лечит головные боли, снимает усталость и бодрит. Обычно они заваривают плиточный китайский чай, и если сделать это умело, то он получится очень вкусным. Среди шерпов весьма популярны домашнее пиво, чанг и ракши. Чанг — это тибетский вариант пива. Его варят из ячменя. Это прекрасный напиток. Пьют его даже женщины и дети. Нам эти напитки нравились, но Гьятсо и Чима были их особыми ценителями. Они выдерживали с местными жителями любые соревнования по истреблению чанга.

Через пять дней пути мы подошли к небольшой речке Сункоси и пересекли ее на лодках, выдолбленных из стволов деревьев. Несколько альпинистов переправились вплавь, что весьма позабавило местное население. Некоторые местные жители тоже решили переплыть реку. Остальные стояли на берегу и посмеивались, отпуская замечания по стилю нашего плавания. Река питается тающими снегами Гималаев, и вода в ней очень холодная. По-моему, это был самый красивый лагерь на пути к Солу-Кхумбу. Переход оказался небольшим, и мы прибыли сюда до полудня. Тхандуп, Дану и помощники приготовили вкусное мясное карри и подали пиво, которое опустили до еды в ледяную речную воду.

На шестой день мы дошли до важного пункта путешествия — Окхалдхунги. Пожалуй, это самая большая деревня на пути к Эвересту. Здесь есть школа, большие почтовое отделение и рынок. Деревня выглядела празднично. Мужчины надели лучшие одежды, женщины — украшения. Я сфотографировал одну девочку, шею которой украшало огромное ожерелье из серебряных и золотых монет, находившихся в обращении лет сто пятьдесят назад.

Нас приветствовали работники посольства Индии и знатные жители Окхалдхунги. С радостью я встретил капитана Джайна из индийского посольства. Мы учились с ним в военной академии на одном курсе. Он привез ящики с пивом в банках.

— Ничто так не освежает путешественника, как пиво, — сказал капитан.

Я согласился с ним, и пиво полилось рекой. Слышалось только бульканье, а Джайн все подгонял нас:

— Что-то пьете вы очень медленно, давайте открою еще баночку!

Мы встретили также несколько ветеранов, сражавшихся во второй мировой войне на стороне англичан, которые с гордостью показывали нам свои медали. Два гуркха[30] имели Крест Виктории. Эти простые парни держались с достоинством и гордились своей службой в армии.

Лагерь разбили около колледжа. Вечером с командой колледжа играли в волейбол. Не помню, кто победил, но играли хорошо. В тот день мы отмечали день рождения доктора Теланга (все звали его просто Лала) Увлечение альпинизмом привело его сюда из Кливленда (США). По профессии он гинеколог, но в экспедиции прекрасно выполнял обязанности врача. Тхандуп испек гигантский торт в честь дня его рождения. Затем руководитель экспедиции устроил обед для должностных лиц Окхалдхунги. Мы послали письма родным и друзьям. Позднее выяснилось, что некоторые письма, отправленные из Окхалдхунги, дошли до Индии только после нашего возвращения!

На следующий день состоялась ярмарка. Гьятсо по ручили пополнить запасы продовольствия. Он купил много продуктов для «сухого пайка», включая овощи. Утром кое-кто допивал оставшееся пиво. Мы не торопились, так как предстоял довольно нетрудный переход до Лакхопа, местечка на перевале высотой три тысячи метров. Наконец, после обеда мы покинули Окхалдхунги.

Тропа становилась все круче, и казалось, ей нет конца. Усталые и измученные, не раз сбиваясь с пути, мы добрались до нового лагеря к десяти часам вечера. Наш руководитель забеспокоился и уже хотел послать спасательную группу. На рассвете следующего дня нашим взорам открылось незабываемое зрелище. Солнце только что поднималось, и горы меняли окраску — от розовой до ало-красной и, наконец, золотой. В нежную но золоченную вуаль оделись Пумори, Гауришанкар, Теваче.

Мы проходили через районы Солу-Кхумбу, откуда были родом все наши шерпы. Характер местности изменился. Луга здесь попросторнее, а пейзажи живописное Много сосен, елей, рододендронов. Вокруг благоухали цветы. Вскоре мы дошли до местечка Пхалпу. Там есть небольшая школа и монастырь. Нас встретил моложавый лама. Отсюда путь шел к высоким перевалам, и впервые мы подошли к мани («молитвенным стенам») и чаутарам (месту отдыха), на которых выбиты в камне молитвы. Около них обязательно находился лама, крутивший молитвенное колесо и распевавший: Ом мани падме хум («Славься, драгоценность в лотосе»).