Выше головы! (CИ)

Мой неведомый собрат — когда, как и зачем он прибыл на «Тильду»? Раньше меня? Нет, это вряд ли, иначе бы его давно сделали приманкой для убийцы. Значит, одновременно. То есть в один и тот же сеанс СубПортации. Может быть даже на одном корабле! Но он оставался в тени. Обо мне снимали передачи, брали интервью, за мной гонялись «поклонницы», так что у всех, включая меня самого, создалось ощущение, что я — единственный «ашка» на станции. Это, кстати, объясняло шумиху, организованную Ирвином.

Но был ещё один, другой. Кто он? Определённо, я знал, к чему он не относился — к 4-й группе 13-й модели. Тринадцатая модель оказалась самой удачной. Собственно, все другие остались на этапе моделирования, а воплотили только нас. И только четвёртая — из шести тестовых групп — оказалась наиболее… Как это называл Проф-Хофф? «Наиболее подходящей под заданные параметры нормы».

«А что остальные?» — спросил тогда я.

Разговор этот происходил вскоре после того, как мы озвучили результаты нашего расследования.

«Остальных больше нет», — ответил он. — «Они не справились».

Позже я вызнал, что была группа, в которой пошли другим путём — и записали им в память всю необходимую информацию. Обошлись без долгого периода восстановления, без спектакля. Но они показали себя крайне нестабильными, и в итоге погибли. Трое покончили с собой, остальные просто умерли. Как и все прочие. Кроме нас.

То есть это я так думал. Потому что верил, несмотря ни на что, Проф-Хоффу. Потому что хотел верить. А ведь он мог и соврать насчёт «остальных»! Они могли быть нестабильными, ну, и что с того? Поэтому их и заставляли носить комбо и не допускали к той работе, к какой допустили меня. Одного такого вполне могли прихватить на тот случай, если я вдруг не справляюсь с проблемой. А когда я справился, запихнули его в ночную смену с глаз долой подальше от меня.

Смешно звучит? Не смешнее той идеи, которую однажды высказал Чарли: «А вдруг мы такие же!»

Кому больше доверять — профессору, который начал со лжи и всегда ограничивался полуправдой, — или слишком любопытному камиллу в компании с психически неуравновешенной лгуньей, которая, однако, принесла мне новость о том, что я не один?..

Дойдя до конца коридора — до входа на территорию промзоны — я повернул назад и выбрал боковой проход. Он располагался параллельно центральному, и через каждый двенадцать метров соединятся с ним перпендикулярными коридорами. Так я мог следить сразу за двумя дорогами — если не забывал поворачивать голову, конечно. Но я забывал, поэтому, уловив боковым зрением какое-то движение, решил поначалу, что почудилось.

«Надо прибавить шаг», — подумал я, когда на следующем коридоре опять что-то заметил, но ничего не разглядел.

Ускорение не решило проблему — и я решительно вышел на центральную «улицу». И увидел удаляющуюся спину. Знаменитое сочетание красно-оранжевых, фиолетовых и жёлтых полос — и круглый знак. Предупреждающий знак.

От неожиданности у меня в горле пересохло, я не смог ничего прокричать — поэтому побежал, мучительно осознавая, как уходят драгоценные секунды. Не успел: «ашка» повернул направо, в Лифтовую зону. К тому моменту, когда я домчался туда, его уже не было.

Её. Хватит обманывать себя! Я видел волосы, собранные в пучок и надёжно прикрывающие предохранитель на затылке. Я видел профиль и грудь. Это была женщина. Андроид А-класс женского пола — то, чего не может быть.

Глаза

— Они тебя ещё не утомили?

— Кто?

— Девочки.

— А они должны?

— Я бы не удивился! Знаешь, к тебе проблематично записаться! Там настоящая очередь!

— Но ты же записался?

— Да, конечно.

— Или ты ждал каких-то особых условий?

— Нет, какое там, нет! Просто не предполагал, что заставят столько ждать.

— Если бы ты был девочкой, этого бы не было!

— Ха-ха! Отлично! Хорошая шутка! Знаешь, давно хотел спросить — у тебя бывают мальчики?

— У меня не бывает мальчиков, потому что я не настолько квалифицирован.

— То есть ты никому не нравишься? Из мальчиков?

— Судя по тебе, это не так.

— Я не мальчик! Давно уже… Нет, серьёзно. Бывают?

— Если и бывают, то не со мной. Говорю же, я не настолько квалифицирован. Доктор Утенбаева так решила.

— То есть ты не принимаешь? Даже если ты, как это у вас называется, «объект чувств»?

— У нас это называют немного иначе… Нет, принимает специалист соответствующей квалификации. И подготовки.

— То есть прямо сейчас, за одним из этих столиков, могут обсуждать тебя?

— Могут. Или тебя.

— Спасибо! Это лестно! Но у меня есть серьёзные сомнения насчёт моей популярности. С твоей она не сравнится!

— Завидуешь? Зря!

— Мы всегда завидуем тому, чего у нас нет и быть не может… Знаешь, когда я увидел тебя в первый раз, я подумал, что ты… Что у нас с тобой есть шанс. Было что-то в твоих глазах… Во взгляде.

— Ты мне про это уже говорил.

— В самом деле?

— Ты мне это каждый раз говоришь!

— Разве? И что ты мне ответил… в первый раз?

— Что мне неприятно тебя расстраивать, но меня — в общем — тянет только на женщин. А сейчас вообще ни на кого. Особенно сейчас.

— Даже так?

— Да. И не важно, что там в глазах…