Выше головы! (CИ)

Даже упомянутый капитан команды Ганеша Зотов был мне косвенно знаком — через сестру Ханну, талантливую спортсменку и мастера по вязанию узлов.

— Ты подумай, — предложил Отто после того, как мы закончили со знакомством.

— Подумаю, — кивнул я. — Обязательно.

— Пары дней хватит? В среду один из нас заглянет к вам. За ответом.

Можно было ограничиться альтером, но я понимал, почему надо глаза в глаза, вживую, «контактно». Командная игра, последствия имплантационных операций и характерные следы на шее и в паху, время (чтобы посещать бассейн после завтрака, надо выходить в ночную или вечернюю смену) — они работали в «пограничье», между станцией и космосом. Монтаж, строительство, внешний ремонт. Другие правила. Совсем другой мир. И он мне ощутимо нравился! Значит, надо принять приглашение?

Никогда раньше предупреждающий знак на комбо не казался мне таким незначительным. Да, у меня кнопка и меня могут отключить. Но это ерунда по сравнению с профессией строителей и ремонтников, которые часто рискуют — и при всех существующих мерах безопасности регулярно попадают к медикам. Это если не считать постоянных прыжков из зоны с нормальной силой тяжести в невесомость…

Додумать про схожесть специальностей профессий и положения андроида не получилось: прямо перед входом в раздевалки я столкнулся с ещё одним человеком из прошлого. Только на сей раз мне не протягивали рук и не здоровались. Елена Бос прошла мимо, скользнула лисьим взглядом — и исчезла за углом. Как будто мы не были знакомы. Обиделась, что я тогда выгнал её из группы? Или мой перевод в спецотдел стал сигналом для всех, кто исследовал ту же тему?

Или всё дело в том, что теперь я для неё бесполезен. Журналиста невозможно испугать — тут Ирвин Прайс бесконечно прав. Даже попытка надавить станет поводом для расследования. А вот проигнорировать натурщика с пониженным уровнем допуска — нормально. Что с такого взять?

Я и вправду как будто переместился в другой мир. Ответственности тут было меньше, ещё меньше — пафоса и славы, но гораздо больше свободы. И этим следовало воспользоваться.

Грудь

В свою первую ночную прогулку по станции — она же была первой ночью на «Тильде» — я был изрядно фрустрирован и вообще готовился к смерти. Разлука с привычным кругом, новые люди и обязанности, которые мне выдали «по умолчанию» — сейчас я понимал, что это всё можно было рассматривать как «испытание», и может быть, оно таковым и было.

Они провели эксперимент. Надо мной. С риском, что я сломаюсь. С риском для моей жизни (и без права выбора — те же строители сами решили, кем им быть). А потом обвинили меня в том, что я отношусь к себе как к бесправному механизму!

Слова Кетаки в который раз вызвали горькую усмешку — до чего же цинично упрекать меня в том, что я сам выбрал свою судьбу! Ну, да ладно. Андроид — значит андроид. Модель-натурщик, «аппарат для забрасывания мячиков в корзинку», объект для тренировки чувств… Зато я существенно поднялся вверх по эволюционной лестнице: в первую ночь на станции был приманкой для хищника — теперь же сам охотился на загадочного «ашку» женского пола.

Но Ядвига напутала, разумеется. Или соврала. Не было ашек-женщин. Не могло быть. Именно потому, что была ночь и всё остальное.

Один из ключевых принципов жизни на станциях состоял в том, чтобы поддерживать земной порядок, в мелочах и глобально. Тысячи деталей работали на это! Время, включая смену месяцев. Навык приготовления блюд, ровно как и привычка к «натуральной» пище. Медицина. Запрет на искусственные имплантаты. Даже счёт и чтение, не говоря уже про рисование! Люди не должны быть «прирастать» к технологиям, не должны были становиться абсолютными пользователями. Рано или поздно человечество займёт преображённые планеты, чтобы жить без коридоров и вечных потолков — и без опёки логосов.

Конечно, «Тильда-1» оставалась «временным жилищем» в масштабах человечества. Для многих поколений она была и будет постоянной средой обитания. Ещё не скоро на планете позволят родиться первому ребёнку, тем более речи не шло о переселении. Но мы продолжали играть по правилам Земли. Разве что продолжительность суток будет со временем корректироваться.

Именно поэтому эксперименты с искусственным вынашиванием были приостановлены ещё до «Сальвадора». Технологии облегчали нашу жизнь, однако была грань, за которой начиналась утрата человечности. А в финале ждал вопрос «Зачем вообще нужны люди, если всё, что они делают, может делать робот?» Не такая уж и отвлеченная проблема, если попробовать применить её к конкретным жизням — «бэшки» показали.

Поэтому мы продолжали заниматься тем, что вполне могли перепоручить машинам. И организовывали смену дня и ночи.