Выше неба

— Не такую долю мы желали тебе. Мы с отцом мечтали, что ты встретишь достойного ЧЕЛОВЕКА и создашь с ним семью. Что вы разделите жизнь на двоих, вырастите детей, порадуетесь внукам и вместе встретите седую старость. А что тебя ждёт в Ваалел-эсте, во дворце этого демона, после того, как он… наиграется тобой? Найдёшь ли ты в себе силы оставить его и своё дитя там и вернуться к своему народу? Это сейчас тебе кажется, что ваши чувства крепкие и на всю жизнь, но всё быстро меняется.

Девушка грустно улыбнулась:

— Лорд Гирхато удивительный. Очень сильный и очень несчастный. У него глаза цвета предрассветного неба, но в них столько усталости. Сегодня, наблюдая за ним, чувствуя его боль, я тоже страдала. Мне так хотелось утешить его.

— Ты и утешишь… ночью, — Нурия горько усмехнулась.

Милория не смутилась, не покраснела.

— Мне нравится слушать его голос, рокочущий, словно прибой у Берейского утёса. Мне нравится его запах, странно, правда? — девушка улыбнулась и призналась: — Я не представляю, как раньше жила без него, как буду жить, когда он уйдёт?!

— Доченька!.. — ахнула Нурия.

— Я уже полюбила его, мама!

Сумерки царили над городом. Солнце уже спряталось за горизонт, погружая всё в тихую мглу. Сверху подмигнули звёздные скопления, начиная своё неспешное плавание по небесному океану. Сейверан стоял у входа в дом и ждал. Он хорошо знал, что каждый вечер именно в это время Милория выходит в сад. Сегодня не стало исключением: торопливые шаги — и перед ним резко остановилась девушка, лишь подол тёмно-красного платья закружился вокруг ног. Узнав мужчину, Милория улыбнулась:

— Доброго вечера, мой лорд!

— Доброго. Куда ты идёшь?

— В сад. Там сейчас нигхигаи (певчие птицы Междумирья — Прим. авт.) будут петь. Слышали?

— Очень давно, — пожал плечами Сейверан и пояснил: — В городе они не живут, а когда я бываю в лесах, обычно не до того.

Девушка протянула руку:

— Пойдёмте! Сегодня у вас есть и время, и возможность услышать, как красиво они поют.

Они сидели на скамейке и молчали. Сонно шелестела листва, где-то в доме уныло поскрипывала дверь. Мужчине скоро прискучило бесцельно сидеть, тем более в голове уже не помещались его фантазии о Милории. Но когда он протянул руку, собираясь обнять девушку, та сжала его ладонь, призывая к тишине, ещё и пальчиком погрозила. Сейверан не сдержал улыбку, но послушался. И неожиданно по саду прокатилась сладкозвучная, переливчатая трель. За ней другая, третья. Мужчина, прикрыв глаза, прислушался: над притихшими деревьями лилась песня, звонкая, но грустная, даже жалостливая, похожая на плач… Демон вспомнил, как два дня назад плакали другие. Разозлился непрошеным воспоминаниям.

Милория почувствовала, как напрягся Гирхато, но решила, что это реакция на пение птиц. Улыбнулась, сжимая его пальцы.

— Красиво! Правда?

Мужчина согласно кивнул и потянулся к её губам, как к спасению от гложущей боли, от тоски, от злости. Обрадовался, когда она ответила, пусть робко и неумело. Положил её ладонь себе на лицо, прося тёплых, ласковых прикосновений, а сам осторожно пересадил девушку себе на колени. Губы Милории дрогнули в смущённой улыбке: она никогда раньше не была так близко от мужчины. С одной стороны было неловко, а с другой — этот демон так манил её. Сама того не осознавая, девушка превращалась в женщину, начиная постигать силу своих чар, удовольствие от мужского внимания. Ощущала свою нежную власть над могучим мужчиной, когда он, невзирая на своё положение и расу, выполнял её маленькие просьбы. Да и сам Сейверан Гирхато идеально подошёл на роль первой любви девушки: сильный, уверенный в себе демон, перед которым трепетали все знакомые мужчины, независимо от возраста. Притягательный истинно мужской красотой, без жеманничества и игры мускулами, к тому же обладающий великой властью и могуществом. Одним словом — высший демон! И юная Милория со всем пылом погрузилась в свою первую влюблённость.

Сейверан, успокаивая сбившееся дыхание, уложил голову девушки себе на плечо, ласково поглаживая по спине. Он ощущал приятный вес женского тела, мягкие волосы, щекочущие шею. Демон не использовал ни капли магии, но было ощущение, что с ним происходит настоящее чудо. Мужчина почувствовал прикосновение ладони к своему лицу, посмотрел на Милорию. Она сама его поцеловала, осторожно, робко, но Сейверан застонал, подставляясь под эти губы, моля, требуя ещё.

— Останься сегодня со мной!

И Милория кивнула, не отводя глаз, лишь лёгкий румянец вспыхнул на скулах.

Гирхато открыл переход прямо в свой покой, чтобы не идти мимо слуг и других обитателей дома. Не потому что ОН чувствовал себя неловко: не хотел ещё больше смущать человечку.