Выше неба

Около года назад, через месяц после переезда, Джек испугался по-настоящему: это было похоже на грипп, по ночам его кидало в жар, и все сопровождалось непрерывным кашлем и высокой температурой. Он понимал, что донимавшие его на протяжении недели симптомы могут быть ранними признаками сероконверсии. Чтобы быть уверенным, Джек позвонил на горячую линию по вопросам СПИДа. Молодая девушка на другом конце провода сказала, что без анализов нельзя ничего утверждать, но при сероконверсии жар по ночам не прекращается и кашель тоже. Через четыре дня болезнь ушла, по утрам простыни были сухими. Джек решил, что это был грипп.

Джек провел рукой по волосам Гектора, посмотрел в его глаза, когда прильнул к крепкому, узкому и подтянутому телу. Он двигался медленно. Мальчик закрыл глаза; его губы сжались, он облокотился на стену, чтобы удержаться.

– О! – сказал Джек. – Ты великолепен!

Он чувствовал себя удивительно спокойно, думая о том, что может заразиться. Какая-то маленькая любопытная частичка в нем хотела испытать на себе, что это такое – опасность болезни, когда на самом деле этой опасности нет. Когда его сестра забеременела, она попыталась описать свои ощущения. «Это словно маленькое существо внутри, одновременно и частичка меня, и нет, – говорила Сьюзан. – Мне все чаще приходит в голову, как сильно я связана с матерью и бабушкой и всеми, кто был до них. Я чувствую непрерывность времени».

Именно это испытывал Джек, когда представлял себе, что может быть инфицирован. Ему представился круг тех, кого он когда-то любил, и их любовников и любовников их любовников, соединенных вирусом, безжалостным ребенком, который рождается снова и снова.

– Ты такой красивый. – Он поцеловал Гектора в шею, слизал капельки пота на его ключице и подумал, как же ему пережить завтрашний день, и послезавтрашний, не встретившись с мальчиком. Опустив голову на плечо Гектора и вдыхая аромат чистого белья, Джек представил, как мать стирает сыну рубашку, мокрую от пота. На какое-то мгновение Джека огорчила мысль о невинной матери мальчика, которая заботится о нем. А может быть, у Гектора есть подружка? Джек содрогнулся, поцеловал прохладный нос Гектора и провел губами по изящным дугам шелковых бровей.

Парень привел в порядок одежду, достал из пачки две сигареты и протянул одну Джеку:

– Может, ты дашь денег мне на такси? И еще немножко накинешь сверху, меня уволили на прошлой неделе.

Джек кивнул и достал из бумажника пятьдесят баксов. Вот и все. Джек знал таких людей: Гектор не был ни проституткой, ни гомосексуалистом в поисках партнера, он всего лишь извлекает выгоду из обстоятельств. Наверняка он не раз получал предложения определенного рода – и научился получать от этого прибыль.

– Позволь спросить, Гектор, тебе понравилось? Гектор пожал плечами:

– Конечно, понравилось. В любом случае, мне понравился ты. – Он улыбнулся.

Джек удержался от вопроса, когда они смогут увидеться снова и живет ли парень с мамой или с подружкой.

– Мне нужно идти, приятель, – сказал Гектор. – Будь здоров.

– И ты тоже. – Джек одарил его улыбкой в стиле Роберта Митчема, улыбкой, которая очаровывает мужчин на обоих побережьях.

Он докурил сигарету и собрался домой, но передумал. Ему надо было немножко прогуляться, прежде чем вернуться к Стюарту.

Джек шел мимо темных витрин магазинов и университетских баров, откуда доносилась невыносимо громкая музыка и пронзительный женский смех. Было бы неплохо выпить порцию скотча, но ему совсем не хотелось заходить в одно из таких заведений, переполненных толстыми студентками с отвратительными бедрами и их самцами-приятелями.

Обычно он не был таким человеконенавистником. Беседа о ребенке с Джейн и Лейлой привела его в странное настроение. Он был удивлен, а затем потрясен своим желанием стать отцом. Сейчас он понимал, что именно из-за Стюарта это имело для него значение – чтобы Стюарт стал отцом его ребенка.