Выше только звезды

Через четверть часа я припарковала свой «Ситроен» около коттеджа, в котором жил Хохлов. Еще сидя в машине, я заметила, как колышутся занавески в открытом окне мансарды. Скорее всего, это была спальня, и Дмитрий Олегович находился там, возможно, не в одиночестве. Впрочем, это не имело для меня никакого значения. В моем воображении уже оформилась кое-какая легенда. Я вылезла из своего авто, подошла к воротам и нажала на кнопку звонка. Дверь открылась практически сразу.

– Здравствуйте! Вам кого? – спросил меня невысокий мужчина с седеющим ежиком…

– Добрый день! Я могу видеть Дмитрия Олеговича?

– К сожалению, нет, – ответил незнакомец, с интересом изучая меня.

– Он здесь больше не живет?

– Простите, а вы кто ему будете? – уточнил мой визави.

Легенда, которую я только что сочинила, была рассчитана исключительно на самого Хохлова, поэтому мне пришлось срочно придумывать что-то новенькое.

– Я… я адвокат по бракоразводным делам. Меня наняла Анастасия Валерьевна, супруга Дмитрия Олеговича.

– Вот, значит, как. Ну проходите, поговорим, – мужчина распахнул передо мной дверь.

Я уже собралась войти, но вспомнила, что забыла включить в машине сигнализацию. Оглянулась, щелкнула брелоком и только потом зашла в палисадник.

Незнакомец спросил:

– Как вас зовут?

– Татьяна Александровна. А вас?

– Геннадий Петрович. Мы с Хохловым когда-то вместе плаванием занимались, на соревнования ездили, а потом я ушел из большого спорта из-за травмы.

– Да? А я думала, вы тоже тренер.

Надо сказать, хозяин коттеджа имел вполне спортивную фигуру.

– Нет, я работаю в областной санэпидстанции, а Димка сына моего теперь тренирует. – Мы прошли по гаревой дорожке и остановились около дома. – Так что мы уже много лет поддерживаем дружеско-деловые отношения. Хохлов попросился временно пожить у меня, я, разумеется, сразу же согласился. Честно говоря, я думал, он вместе с семьей хочет отдохнуть на природе, а оказалось – как раз от семьи. Дмитрий мне не сразу сказал, что задумал разводиться, а только потом, когда перевез сюда все свои вещи. Знаете, я надеялся, что у него все еще образуется, а тут вы… Татьяна Александровна, я как раз обедать собирался. Не согласитесь составить мне компанию?

Вероятно, этот человек тоже встал с зарей, если решил пообедать еще до полудня. Конечно, я еще не проголодалась, но, чтобы расположить к себе друга Хохлова, сказала:

– Не откажусь.

– Тогда располагайтесь за столом, на веранде, принесу для вас столовый прибор, – Геннадий Петрович зашел в дом. Не прошло и двух минут, как он вернулся. – Ну что, ухи отведаете? Это Дмитрий рыбки наловил, а уж варил ушицу я сам.

Только я хотела спросить, где сам Хохлов, как его приятель продолжил свою ничего не значащую болтовню. Сначала я подумала, что он ждет возвращения Дмитрия Олеговича, вот и развлекает меня разговорами о природе, погоде и прелестях дачной жизни. Потом я поймала себя на мысли, что Геннадий Петрович все время говорит о своем приятеле в прошедшем времени. Это меня насторожило. В голове родилось множество вопросов, но я решила задать их после обеда. В конце концов, за столом не принято говорить на серьезные темы. А «несерьезные» неожиданно закончились. Гостеприимный хозяин вдруг погрузился в молчание. Так что доедали мы уху в тишине, точнее под пение птиц.

– Спасибо, все было очень вкусно, – сказала я.

– Да, мне и самому понравилось. Честно говоря, я уху самостоятельно варил первый раз в жизни. Три раза жене звонил, спрашивал, что да как. Рыбы ведь полный холодильник, что-то делать с ней надо… Так, сейчас я уберу со стола, тогда и поговорим, – Геннадий Петрович отнес грязную посуду в мойку, сел за стол и спросил: – Татьяна Александровна, я так понял, что Настя согласилась на развод, да?

– Понимаете, дело в том, что…

– Понимаю, Дима был настроен весьма решительно. А он из тех, кто не привык менять свое мнение. Настя, разумеется, это знает, вот и сдалась так быстро. Я даже понимаю, почему она наняла вас. Развод – дело непростое. Сам один раз через него прошел. Врагу не пожелаешь! Но видите ли, в чем дело, Татьяна Александровна, обстоятельства несколько изменились. Сейчас не время для бракоразводного процесса, совсем не время, – и Геннадий Петрович интригующе замолчал.

– В каком смысле – не время? Что-то случилось?

– Да, случилось, – подтвердил приятель Хохлова. – Дело в том, что Дима лежит в больнице.

– В больнице? – удивилась я. – А что с ним?

– Пищевое отравление. Хорошо, что я вчера заглянул к нему, иначе все могло бы уже тогда закончиться. Он был без сознания, когда я нашел его в спальне. Вызвал карету «Скорой помощи», и она увезла Дмитрия в город. Врачи сказали, что надежда на выздоровление есть. Вот такие дела, Танечка… Вы не возражаете, если я буду вас называть просто по имени? Вы ведь еще так молоды…

– Нет, не возражаю. Скажите, чем же он отравился?

– Предположительно, алкогольным суррогатом.

Я остановила взгляд на целой колонне пустых стеклянных фляжек, стоявших вдоль стены, и спросила:

– Неужели коньяк оказался поддельным?