Вышел месяц из тумана

С этими словами Вульф отодвинулся от посетителя вместе с креслом.

– Нет! – умоляюще протянул к нему руку Отис. – Господи, да разве вы не видите, что я попал в ловушку?! Соберусь с мыслями! Да у меня голова кругом идет!

– Тогда остановите круговращение вашей головы и отвечайте. Кто из ваших компаньонов способен предать интересы фирмы и выдать какие-то секреты миссис Соррел?

– Да все, все они способны! Наш клиент уязвим во многих отношениях, да и сама ситуация довольно сложная, так что мы часто обсуждаем все это вместе. Я имею в виду, конечно, вместе с моими компаньонами. Должно быть, виновен кто-то из них, отчасти по той причине, что никто из младших служащих не был посвящен в тонкости этого дела, но главное – потому, что мисс Аарон сказала Гудвину, что это был именно один из руководителей фирмы, и выразилась при этом вполне определенно. Она была не из тех, кто бросается словами зря, так что ясно, что она имела в виду одного из троих: Френка Эдея, Майлза Хейдекера или Грегори Джетта. Но это совершенно невероятно.

– Невероятно в буквальном смысле слова, или ваша фраза – это риторика? Вы что, действительно не верите мисс Аарон или, может быть, мистеру Гудвину? Скажите-ка откровенно.

– Да нет, верю.

Вульф поднял руку:

– Тогда давайте из этого исходить. По-вашему, вероятность того, что это сделал один из этих троих, одинакова, или вы подозреваете кого-то из них больше, чем остальных?

В течение следующего часа Отис внезапно начинал артачиться по меньшей мере дюжину раз, а некоторые темы – например, то, в чем именно уязвим Мертон Соррел, – отказался обсуждать вообще, однако я все же записал за ним девять страниц в своем блокноте.

Итак:

Френк Эдей, пятидесяти пяти лет, женат, имеет двоих сыновей и дочь, доля прибыли – двадцать семь процентов от общих поступлений в кассу фирмы (на долю самого Отиса приходилось сорок процентов). «Генератор идей», но в суде почти не выступает. Заключил брачный контракт между Мертоном Соррелом и Ритой Рэмзи четыре года назад. Его собственное финансовое положение прочное. Отношения с женой и детьми – так себе. Любит поволочиться за женщинами, но свои амурные дела держит в тайне. Делом супругов Соррел, насколько известно Отису, интересовался от случая к случаю.

Майлз Хейдекер, сорока семи лет, женат, детей нет, доля прибыли – двадцать два процента. Его отец, ныне покойный, был одним из основателей фирмы. Конек Хейдекера – работа в суде, он добывал для фирмы громкие судебные дела. Два года назад по просьбе мистера Соррела выступал на стороне его жены, когда против нее возбудил дело один ее бывших служащих. Скуп, но деньги у него водятся немалые. Отношения с женой неясные, хотя с виду – нормальные. Слишком поглощен работой и хобби – шахматами и закулисными политическими интригами, чтобы путаться с женщинами, в том числе и с миссис Соррел.

Грегори Джетт, тридцати шести лет, холостяк, стал одним из компаньонов и получает теперь одиннадцать процентов прибыли после двух успешно проведенных дел, имевших большой общественный резонанс. Одна из корпораций, чьи интересы он тогда представлял, была собственностью Мертона Соррела, и за последний год Джетт был частым гостем в доме последнего на Пятой авеню, хотя особой предупредительности к хозяйке дома не выказывал – по крайней мере, по словам очевидцев. Его финансовое положение Отис обсуждать не пожелал, но дал понять, что Джетта не так уж заботило, положительное ли сальдо у его баланса, – в своих расчетах с фирмой он имел задолженность. Вскоре после того, как он стал компаньоном фирмы – года два назад, – его нагрели на большую сумму – Отис думает, тысяч на сорок. Он тогда финансировал одно провалившееся бродвейское шоу. В труппе этой, кстати, играла одна его подружка. Тратился ли он на других подружек, Отис не знал или не хотел говорить. Он отметил лишь, что, по его наблюдениям, да и по замечаниям, которые отпускала на счет Джетта Берта Аарон, тот в последнее время выказывал мисс Пейдж больше внимания, чем это было необходимо по работе.

Однако, когда Вульф высказал предположение, что мисс Пэйдж выбралась в окно, потому что подозревала, а может, знала в точности, что именно происходит, и решила вмешаться, Отис не поддержал эту идею. Он делал все возможное, чтобы переварить новость о предательстве одного из его компаньонов, но мысль о том, что в дело вовлечен еще и кто-то из сотрудников фирмы, была для него просто невыносимой. Нет, сказал он, за мисс Пэйдж он возьмется сам, и она, без сомнения, сможет обосновать необходимость своего поступка.