Вышибалы

— А в чём проблема? Они всё равно умерли бы. Между прочим, так себе удовольствие приходить в мир в теле, болтающемся на верёвке под потолком или висящим на карнизе небоскрёба. Блин, к тому же от хорошей жизни с собой не кончают. Знаешь, почему этот парень жить не хотел?

С самого начала его монолога, пока Легион не оборачивался, хоть и не перебивал, из тени ленивой кошкой вышла женщина. Барс продолжил говорить, даже когда она покрепче перехватила осколок в его плече, чтобы выдернуть. При рывке Барс болезненно застонал, но откатиться в сторону не успел, к тому же и осколок мешал, нависнув над ним. Удар пришёлся в голову, насквозь не пробил, только кожу рассёк. Барс ещё был жив, пытался подняться, зажав рану рукой, но вернулся Легион. С усталым вздохом забрал оружие у женщины. Лори отвернулся, услышал только смачный звук ломающейся кости. Страх снова холодом сжал внутренности, но Лори был тут единственным чужаком, и ему уже сложнее было верить в спасение.

— Если ты пойдёшь за Акроссом, — продолжил голос Легиона, и сопровождал его звук, с которым тот кромсал уже мёртвое тело, — то будешь умирать. Снова и снова. Снова и снова. В адских муках. Я сам буду раз за разом убивать тебя. Потому что я — лекарство. Не лучше ли остаться тут, в тишине и более-менее привычном мире? Чтобы уйти с Акроссом, прежде всего надо умереть, Локи.

Лори даже не поправил, потому что было всё равно. Конечно, он не хотел идти за Акроссом, ему сейчас казалось безумием, что он вообще ввязался в это гиблое дело в надежде на побег отсюда. Верил ли он Легиону? Он и сам не знал, не хотел думать об этом. Но с Акроссом и правда что-то было не так.

— Там короче, — начал всплывший рядом с Лори один из заключённых, — этот. Который тут раньше был. Он пришёл требовать боя.

— Ему нечем платить, — произнёс Легион сквозь зубы.

— Есть. Ну и мы подумали — а круть будет, если ты его там на арене ушатаешь. А то он че-то больно довольный для проворовавшегося счетовода.

— Иду, — подтвердил Легион и, пройдя мимо Лори, властно перехватил его за шкирку, как ребёнка потащил вниз, к арене.

Для человека виновного косвенно в смертях уже троих людей, Акросс выглядел слишком довольным, даже Лори ощутил ненависть к нему.

— Тебе платить нечем, — повторил Легион уже ему, бросив Лори на трибунах и в одиночку выходя на арену. — И ты остался без команды. Ты на что надеешься?

Акросс с улыбкой покопался в карманах робы, достал начатый блок сигарет. Лори смутно припоминал, что друг не курил.

— Примерно столько стоит твоя жизнь, — заметил Акросс, оставил блок на песок арены, отошёл от него на пару метров.

— Пропуск на арену. Можно сказать, что ты платишь им за то, чтобы они посмотрели, как тебя убьют.

— Ты ничему не учишься, — возразил Акросс, едва сдерживая улыбку. Снова в общий гомон влился уже знакомый звук железных суставчатых лап. Красные осторожно расступились, когда один пятиметровый аппарат в сопровождении двух трёхметровых выползли на арену, повернув дула в сторону Легиона.

— Заключённый двадцать девять и три, блок красных, — вполне человеческим голосом произнёс пятиметровый. Круглая крышка его кабинки открылась, на песок спустился Каратель. Легион, сдерживая злость, вспомнил то, чему не придал значения:

— Забрали к Карателям…

— Мы прослушали записи из вашего блока. Информация о том, что убийство Карателя заказано вами, подтвердилась.

— Стукач, — констатировал Легион, глядя только на Акросса, тот развёл руками, уже не скрывая улыбки.

— У нас приговор, — так же невозмутимо продолжил Каратель. Легион отвернулся, отошёл к трибунам, заставив Лори отшатнуться. Но страх был напрасен — Легион забрал женщину, та спустилась покорно, без возражений. Так же покорно приняла удар лезвием в шею, сползла на бетонный пол истекать кровью. У Легиона не было выбора, он знал, что было бы с ней без его защиты.

— И проговариваетесь к смерти, — продолжил Каратель. Легион не обернулся, и автоматная очередь прошила его широкую спину.

* * *

Они молчали почти всю дорогу обратно. Акросс не выглядел таким довольным, как на арене — он был мрачен. И молчал, в отличие от Лори, не от пренебрежения и брезгливости, а в задумчивом оцепенении. Но на крутых перевалах он ждал Лори, останавливался, если тому нужно было облегчиться или поесть. Дал ему выспаться в одну ночь, пока сам не спал, ожидал рядом, заодно присмотрев, чтобы их не прирезали во сне.

Акросс за обратный путь будто стирался о мелкий гравий под ногами, как о наждачку. Снова вернулась его сутулость, и Лори почти поверил, что на него давило чувство вины за умерших, бессмысленность их смерти.

Первые слова Акросс произнёс у той самой башни, на которой просидел столько дней, вблизи уже родных бараков.

— Я задержусь, — предупредил зачем-то Акросс. Лори прошёл пару шагов, остановился, но не обернулся.

— Легион говорил, что ты не мой друг. Ты убил моего друга и занял его место.

— Это правда, — подтвердил Акросс без сожалений.

— Какого хрена?

— Он бы всё равно умер. Ты хотел сбежать. Пойдёшь со мной?

— Иди нахер, — так же не оборачиваясь послал его Лори и продолжил путь к баракам.