Вышибалы

Акросс успел подхватить единственный деревянный стул, что был в комнате. У Тима забрали всё оружие, потому что для этих людей он всё ещё был непонятным и непредсказуемым. Поэтому, когда дверь распахнулась, Тим сгруппировался и бросился под ноги тому, что пришло, а когда человек ростом выше двух метров начал падать, Акросс прибавил стулом по затылку.

Стоящая за дверью, которая теперь держалась только на одной петле, Гиена похлопала. Легион прокряхтел, как с похмелья, но тут же резко выпрямился. Казалось, респиратор мешал ему дышать. И, уж конечно, ему не повредил стул. Похоже, Акросс и Тим одновременно подумали о том, что у них ещё остался выход в окно. Легион отряхнулся от щепок, передёрнул плечами, как медведь. Он тоже был безоружным, но при этой силе и выносливости мог прикончить Акросса голыми руками и покалечить Тима. Акросс отскочил в сторону, правильно угадав движение, Тим подцепил хлипкий столик, толкнул его под ноги Легиона, распахнул окно, тоже едва не выдрав его из рамы. И второй раз за день их остановили.

— Стойте! Хватит-хватит! Вы что, всегда друг с другом драться начинаете, как только в одно помещение попадаете?

Снова Пульман, в уже более мирном виде, без кителя и оружия. Казалось безумием пытаться разнять их голыми руками, но Легион, всё ещё тяжело дыша, отступил назад.

— Нам говорили, что вас держат в отдельных карцерах, но…

— Всё в порядке, это никак не связано. У них личные счёты, — в комнату осторожно протиснулась Щёлочь. Она была похожа на героиню какого-нибудь боевика: красивая женщина в белом халате и очках, которые никогда раньше не носила. Тим, казалось, по-прежнему готов был выпрыгнуть. Да, пожалуй, и надо было бы. Для полноты картины только Кощея и не хватало. Акросс чувствовал нервную дрожь в кончиках пальцев, но он осознавал: ну куда они побегут? От Легиона? Через фронт? Лучше остаться тут и посмеяться над тем, как Легион будет оправдываться.

— Простите, офицер, — пропела Гиена. — Я его совсем не могу контролировать. Одни проблемы с ним. А эти двое для него как красная тряпка. Но вы не волнуйтесь, он вроде успокоился.

Акросс на пробу ещё раз подтолкнул стол, он ударился о бедро Легиона, и тот сделал агрессивный жест, будто схватить хотел. И снова опомнился, когда послышался щелчок. За спиной Гиены стоял на полусогнутых человек, которого Акросс охарактеризовал бы как снайпера — тёмная одежда, и пистолет с красным прицелом лазера.

— Ты смотри, — глухо произнёс снайпер, — с тем тщедушным мы ещё может как-то справимся. А вот твой если ещё на кого бросится — всажу несколько пуль. Хоть одна, да пробьёт.

— С Тимом не надо справляться, — тут же отреагировал Акросс. — Если его убьют…

— Да никто не будет трогать твоего фамильяра, — Пульман вёл себя так, словно снайпер ему не подчинялся. Словно он не офицер армии, а просто солдат, и сам не понимал, что тут происходило. Акроссу не нравилась эта фальшь. — Просто они побаиваются этих ваших напарников. Они половину армии выкашивают, как тут не бояться.

Глядя на Легиона, Акросс верил. Такого можно было бояться, и его неуязвимость вводила в ступор. Тут только ядерной боеголовкой добивать.

— Этого не повторится, — пообещал неохотно Легион. — У нас были разногласия.

— Наверное, стоит развести вас по разным помещениям, — прикинул Пульман. — Акросс останется тут. Легиона, думаю, можно поселить в лаборатории. Там и почище, и места больше.

— Нет, — внезапно вмешалась Щёлочь. — Легиона лучше оставить тут. А вот лаборатория как раз для Акросса.

Снова чаша весов качнулась — Пульман повёл себя так, словно правда волновался за Акросса как за родного: почти в отчаянье, переходящем в бешенство, уже более веско возразил:

— Он только прибыл. Ещё не осмотрелся толком. Не надо его сразу пугать лабораторией. Он никогда не был на этой стороне, слишком резкая перемена. В конце концов, это мой приказ — Акросс остаётся тут.

* * *

За ними закрыли двери комнаты на два этажа ниже, которая была чуть просторнее и на четыре кровати, но ночевать там должны были только они двое. Тим прокомментировал:

— Неплохой отец.

— Почему?

— Ему не хочется, чтобы тебя отправляли в лабораторию.

— Думаешь, там кровати жесче? — позволил себе пошутить Акросс, и даже улыбнулся. Тим смерил его долгим внимательным взглядом, прежде чем проворчать:

— Не надо быть Барсом. Я от него, наконец, отдыхаю.

При упоминании Барса стало немного стыдно — наверняка продолжает сидеть в своём карцере и материт их последними словами за то, что так и не вытащили. Когда они вернутся в штаб, скорее всего в первое же утро проснутся перемазанные в зубной пасте. А ведь Барс как-то говорил, что он старше Акросса.

* * *