Вышли на фронт «катюши»

...13 октября нашему дивизиону был объявлен приказ о погрузке на морской транспорт. На другой день мы проехали по всему фронту, дали семь залпов. Эти залпы и активные действия других подразделений ввели фашистское командование в заблуждение. Не зная о закончившейся утром 16 октября эвакуации, они еще целые сутки не входили в город, в котором уже не было наших воинских частей.

Под покровом сумерек дивизион погрузился на небольшой пароход, и мы вышли в море. На сердце было тяжелое чувство, как будто мы что-то не выполнили. Но мы твердо знали, что еще вернемся. Обязательно вернемся!

Сурово провожало нас Черное море. Как бы выражая свое недовольство нашим уходом, оно разбушевалось. Огромные волны с грохотом обрушивались на палубу. Небольшое судно то взлетало на гребень волны, то проваливалось в бездну. Ревела вздыбленная водяная громада. Грозовые разряды, как огненные мечи, вспарывали свинцовые тучи...

Измотанные морской болезнью, гвардейцы спустились в трюм и там переживали шторм. Только часовые стойко несли свою службу.

Два дня бушевало море, и только почти у самого Севастополя оно успокоилось. Покидая пароход, мы от души благодарили капитана и матросов за их отличную работу. Капитан ответил: «Море благодарите, оно оберегало нас, шторм и низкая облачность не позволяли действовать подводным лодкам и самолетам».

Так закончилось наше участие в обороне Одессы. Войска в течение 72 дней сковывали на подступах к городу 18 дивизий противника. С уходом регулярных частей борьбу в городе и его окрестностях продолжали одесситы, сплотившиеся в многочисленные отряды народных мстителей. Из катакомб они наносили стремительные удары по ненавистным захватчикам, наводили на них страх, не давая минуты покоя до последнего дня пребывания в оккупированном, но не покорившемся городе.

Зима 1942/43 года стояла суровая. То лютая стужа, то снегопад. В конце декабря 1942 года наш 54-й гвардейский минометный полк с двумя дивизионами поступил в распоряжение 33-й армии, которая вела бои на подступах к Ржеву. Командовал полком в то время Т. Н. Небоженко.

Переход из района Белева к месту назначения был очень сложным. Шли около 160 километров по бездорожью, машины буквально тонули в снегу, и тогда гвардейцы выстраивались в две шеренги по два человека и протаптывали машинам колею.

Особенно трудно было продвигать боевые установки. Но переход благополучно завершился, прибыли вовремя. Переждав день в укрытиях, вечером перебрались в большой сосновый лес. Здесь было тихо и морозно. Холод забирался и под теплые полушубки. Все с нетерпением ждали рассвета.

Получили огневую задачу. На опушке леса близ села Сычевка, южнее Ржева, наметили огневые позиции, а рано утром 25 декабря дивизионы заняли их и подготовили боевые установки к бою. Ожидалось наступление врага.

Скоро противник, поддерживаемый артиллерией и танками, пошел в атаку. Взрывались мины, снаряды, бомбы. С протяжным вздохом падали вывороченные с корнем сосны.

Наши части стойко отражали вражеские атаки, контратаковали... Кое-где доходило до рукопашных, в ход пускались приклады винтовок, автоматов, ножи, саперные лопаты. Враг откатился.

Днем, получив подкрепления, противник возобновил атаку. Создалась угрожающая обстановка. Пришло время вступить в бой и нашим дивизионам. Послышалась команда «Огонь!», и более 250 мин общим весом свыше 11 тонн, оставляя за собой яркое пламя, устремилось навстречу атакующему врагу. В огненном море горели танки, машины, взрывались боеприпасы. С наблюдательного пункта я видел, как в панике, бросая оружие, разбегались солдаты.

Прекратили стрельбу даже те вражеские артиллерийские подразделения, которые, находясь по соседству, не попали под огонь гвардейских минометов.

В этот день дивизионы, меняя позиции, произвели еще несколько залпов — там, где противник пытался снова атаковать.

Под прикрытием сумерек дивизионы полка отошли в лес — в район нового сосредоточения. После короткого отдыха был проведен разбор первого боя. Затем комиссары дивизионов побеседовали с гвардейцами, рассказали о разгроме немецко-фашистских войск под Москвой и на Волге, о продвижении наших войск на запад, об освобождении сотен тысяч советских граждан, находившихся на временно оккупированной фашистами территории. Говорилось и о наших собственных задачах в боях у Ржева.

В эту ночь мы отдыхали в землянках ранее бывшей здесь воинской части.

На другой день на одном из участков противник превосходящими силами потеснил наши части. Возникла угроза прорыва. Командир дивизиона Нежельский получил приказ остановить врага. За смелые действия в этом бою Нежельский с группой гвардейцев был представлен к правительственным наградам. В жизни этот человек испытал многое: был беспризорником, попал в трудовую колонию. Учеба, затем служба в армии вывели его на правильный путь. И он закончил сначала военное училище, а затем Военно-инженерную академию имени Ф. Э. Дзержинского, причем с отличием.