Высокая доходность в смерти

Наш джип вылетел из ворот и, качнувшись, подъехал к краю пристани, которая находилась всего в пятидесяти футах от нас. Я нажал на тормоз и повернул вправо. Визг протестующих покрышек соперничал с новым градом пуль позади нас.

Билл повернулся на своем сиденье, пытаясь выдернуть оружие из-под ветрового стекла. счастливое обстоятельство; пуля разбила лобовое стекло, посыпав нас градом стеклянных осколков. Билл посмотрел на дыру в окне. — На этой пуле нет имени, — тихо сказал он.

Мы ковыляли по доскам пирса к « Экскалиберу», а мимо нас свистели пули и отскакивали от задней части джипа. Когда я затормозил рядом с траулером Билла, пуля проколола левое заднее колесо. Борясь с рулем и нажимая на тормоза, нас на мгновение занесло через пирс. Как раз в тот момент, когда казалось, что мы вот-вот перейдем через край, я снова повернул руль, и мы врезались в один из пирсов.

От удара Билла отбросило на пирс. Я выскочил из джипа и побежал к нему. Он использовал М-16, которую все еще держал в руках, чтобы подняться. — Я начну заводить мотор, — сказал он, протягивая мне винтовку. «Дайте мне две минуты».

Я подбежал к разбитому джипу, схватил с пола под передним сиденьем три магазина с боеприпасами и укрылся за джипом, чтобы стрелять по охранникам . Они вышли из за пирса, когда мы остановились, и когда они увидели Билла, прыгающего на корму « Экскалибра» , они сосредоточили на нем свой огонь. Двое мужчин были впереди остальных. Они упали на колени и нацелили оружие на Билла, когда он бежал к каюте своей лодки. Я дал очередь, и одного из них бросило в воду, а другого повалило на землю.

Когда я открыл огонь, бежали еще трое мужчин в комбинезонах и тут же бросились на пирс, откуда открыли огонь по мне. Я сменил позицию, подошел к задней части джипа и опустошил магазин прямо перед ними. Один из них лежал неподвижно, а двое других откатились, вероятно, задетые сотнями осколков, выброшенных моими пулями.

Я взглянул на холм за верфью и увидел пламя, все еще полыхающее в башне Волчьего зала. Они также просачивались из окон этажом ниже. Опустив взгляд, я увидел огни двух автомобилей, мчащихся по дороге к гавани. Они были все еще слишком далеко, чтобы увидеть, были ли в них Леславикус и его марионетка в Конгрессе, но я подозревал, что бывший нацист последует за своими людьми, чтобы принять участие в последнем ударе.

На пирс подошли еще солдаты, которых звали вперед те двое, кто пережил мой последний обстрел и укрылись за сваями по обе стороны пирса. Они снова открыли огонь, в основном, чтобы прижать меня к земле, пока не придут их товарищи и не смогут штурмовать нас. Сквозь треск автоматов я услышал, как лодка Билла ожила, несколько раз кашлянула, а затем издала очень приятный стук. Я оглянулся и увидел Билла, выпрыгивающего из кабины с топором. Пригнувшись, чтобы избежать винтовочного огня, он двинулся к корме. Внезапно он поднялся и с силой ударил топором по канату, державшему "Экскалибур" . Он был перерублен, и траулер начал дрейфовать в сторону от причала. — Ник, пошли!

Я помахал ему, чтобы показать, что услышал его, затем жестом попросил его снова пригнуться. Было слишком поздно. Один из часовых тоже услышал его и направил М-16 в сторону Билла, нажимая курок. В Билла попали две пули. Он дважды дернулся, а затем упал навзничь на лицо.

Моя очередь по человеку, стрелявшему в Билла, чуть не разрубила его пополам. Еще до того, как он ударился о пирс, я примчался к « Экскалибуру» и запрыгнул на корму, которая была уже более чем в двух метрах от борта. Билл подполз к кабине и заорал на меня: «Перережь передний трос, быстро!»

Не было времени искать топор, который вылетел из его руки, когда он был поражен. Я поднял винтовку и нажал на курок. Поток пуль прорезал канат, и мы рванули от пирса.

Однако опасность еще не миновала. « Экскалибр » без руля начал крутиться в воде. Через мгновение мы будем плыть обратно к главному пирсу, где останавливаются джипы и высаживаются люди. Я подбежал к кабине и резко повернул руль. Мгновение двигатель сопротивлялся изменению движения, затем нос начал поворачиваться, и мы были на пути к выходу, образованному двумя волноломами, окружающими гавань.

Я заблокировал руль, чтобы не сбиться с курса, и вернулся к Биллу. Он полз вперед. Кровь капала из раны на его правой ноге и второй в боку, чуть выше пояса. Пули все еще свистели, как рой разъяренных ос. Они врезались в балки и доски каюты. Лобовое стекло исчезло, когда в него врезалась очередь.

Я наклонился над Биллом и порвал ему штанину. Пуля оторвала кусок плоти, и рана сильно кровоточила. Я расстегнул его ремень и обернул его вокруг бедра. Потом я отдал ему. «Подержи так крепко некоторое время, затем ослабь давление на несколько секунд», — сказал я ему. Пока он держал ремень, я закатал его свитер и осмотрел другую рану. Пуля только задела его. Она сделала уродливую рану, из которой текла кровь, но в остальном она не была серьезной. Вспомнив о собственной травме, я почувствовал боль в боку. Свитер промок, бок болел, но я знал, что кровь в ране уже начала сворачиваться.