Высокая магия

Когда столбы закончились, Дитен умолк. От бронзовых дверей, которые раньше всегда охраняла пара дюжих орков, теперь осталась лишь одна створка – другая, расколотая напополам, лежала рядом.

– Что дальше было? – спросил я, ныряя в дверь. Амфитеатр выглядел по прежнему, только клетка для боев сломана, прутья разворочены, посередине когда-то идеально ровной площадки – яма, словно туда саданули тяжелой каменной глыбой.

– Орки вроде отбились, – пояснил тяжело дышащий Большак. – Бои опять начались, ставки, зрители… Пиндос бы и отступился, но Галат не таков. Решил: не мне – значит, никому. И устроил им подлянку напоследок. Не знаю как, но взорвал двух самых известных бойцов прямо во время боя.

Мы сбежали уже к нижним рядам. Я увидел, что часть зрительских лавок проломлена, на полу в тумане лежат камни – шрапнель, разлетевшаяся от взрыва.

– Народу тогда зашибло много, остальные перепугались, и пришлось оркам закрываться. Все равно чинить тут надо было все…

В верхней части амфитеатра возникло несколько фигур. Я остановился между решеткой и проходом к нижнему, служебному ярусу.

– Большак, а вольеры еще есть? Для этих, для… располовиненных?

– Есть. Должны быть. Но и сторож там должен быть.

Фигуры быстро спускались, взбаламучивая волны серого тумана, которые стекали вниз. Хлопнув Дитена по спине, я ринулся в проход.

Сторожа не оказалось – может, он заходил сюда только для кормежки, а может, отлучился куда. В дальнем конце служебного яруса путь ко второму проходу, через который можно было выбраться из Капища, преграждало несколько стоящих рядом клеток разного размера. Здесь сидели «звериные» половины тандемов: пара медведей, альфин с подрезанными крыльями, старая лярва, здоровенная собакоголовая обезьяна и еще парочка экзотических тварей с континента Полумесяца. «Тела», чьи «головы» умерли от старости или погибли. Теперь они не способны были ни драться, следуя тем немногочисленным правилам, которых придерживались на арене, ни вернуться к естественной для них дикой жизни.

Когда мы влетели в помещение с клетками, некоторые обитатели подняли головы, а собакоголовая обезьяна вдруг с визгом бросилась на прутья и принялась трясти, вцепившись в них всеми четырьмя лапами. Я выбрал самую низкую клетку, с разбега взобрался на нее, развернувшись, протянул руку Большаку.

В коридоре, через который мы вбежали сюда, появились фигуры. Со свистом мимо пролетела стрела, цокнула по прутьям и упала. Я до пояса свесился с клетки, отодвинул засов и толкнул дверцу.

И сразу же перепрыгнул на соседнюю клетку – ту, что с обезьяной. Она затявкала, подняв голову и глядя на меня сквозь прутья маленькими злобными глазками, принялась бить себя в грудь. Я проделал то же самое со вторым засовом, и тут преследователи толпой вбежали в зал. Свистнуло сразу несколько стрел, а я уже открывал следующую клетку.

Одна стрела вонзилась обезьяне в живот. Опустившись на четвереньки, тварь с громким тявканьем выкатилась наружу. Из другой клетки длинными скачками вылетел лесной медведь, весь покрытый комьями свалявшейся коричневой шерсти, встал на задние лапы и взмахнул передними, сбив с ног сразу нескольких эльфов.

Сбоку вскрикнул Большак, я глянул туда. Он провалился одной ногой между прутьями и теперь судорожно пытался выбраться – внизу, в распахнутой клетке, бесновался кенг.

Я побежал к Дитену, на ходу выхватывая саблю. Один из эльфов попытался вспрыгнуть на клетку, но я пнул его каблуком в лоб и отправил обратно, прямо в объятия обезьяны.

Большак высвободил ногу, лег плашмя и пополз по прутьям. Кенг, успевший подпрыгнуть и чуть было не отхвативший клыками его ступню, оттолкнулся мощными задними лапами, выскочил наружу и с шипением повернулся. Я вцепился в волосы Большака свободной рукой и стал пятиться, волоча его к другому краю клетки. Кенг прыгнул.

Из всех здешних зверей он один мог совершить такой прыжок. Я успел заметить прижатые к груди верхние лапы с длинными когтями, узкие змеиные глаза, оскаленную пасть – и тут он меня сшиб. Сабля упала на прутья, мы с кенгом рухнули в узкое пространство между клетками и стеной. Зверь зашипел, разевая пасть, прямо над собой я увидел тонкий раздвоенный язык, когти-стилеты… Голова кенга резко опустилась, словно он пытался клюнуть меня, и сверху кубарем скатился Большак. Тело твари обмякло, она распласталась, придавив меня к полу.

Из мохнатой шеи торчала сабля. Слыша крики и рычание, я выбрался из-под кенга и вскочил. Два эльфа пытались перелезть через клетки, но обезьяна, подскочив, схватила их за ноги и утянула обратно. Остальные преследователи все еще находились на другой стороне и дрались со зверями. Я отвернулся от них, увидел спину Большака, вбегающего в проход, выдернул из мертвого тела саблю и помчался следом.

2

Пихнув Большака под зад так, что он выскочил из отверстия и упал где-то в стороне, я выставил голову наружу.

И увидел вокруг себя лица – испуганные, удивленные. Большак, дрыгая ногами в куче перевернутых кастрюль, пытался встать.

Я медленно повернул голову, разглядывая большую кухню, и вылез.