Высокая ставка

В темном небе сверкнула молния, по крыше прокатился гром.

Джуниор Венезия разгрыз кусок льда и уставился в потолок:

— Этот ВМФ может все прекратить, если захочет.

* * *

Сэл Д'Аморе впервые увидел Ники Венеция, когда им было по двенадцать лет. Сэл с матерью переехали с Сент-Клод-авеню в квартирку над прачечной на Элизиан-Филдс. В конце квартала жил старик итальянец, торгующий живыми цыплятами. Клетки были выставлены прямо на тротуаре. Безжалостные пальцы чернокожих, французских, итальянских домохозяек щупали и мяли их, пытаясь определить цыпленка пожирнее. Выбрав наконец, несли его на кухню, отрезали голову, потрошили, обваривали кипятком, чистили, ощипывали. Мать Сэла дала ему две мятые долларовые купюры и велела купить цыпленка для жарки. Сэл ненавидел щупать эти шевелящиеся пушистые комки и, вместо того чтобы изучить товар внимательно, как это делала мать, ткнул пальцем в первого попавшегося. Спустя несколько минут он уже шел домой с теплой тушкой, завернутой в вощеную бумагу, мурлыча под нос хит Рэя Чарльза «Отправляйся в путь, Джек». Неожиданно прямо перед его носом распахнулась дверь парикмахерской, и худенький парнишка, чуть повыше его ростом, важно вышел на улицу. На нем были высоко подпоясанные свободные джинсы, белая майка и тщательно вычищенные кожаные ботинки с узким носком.

— Ублюдок! — орал мальчишка, и Сэл подумал, что это он кричит ему, но тот кивнул на парикмахерскую. — Сволочь! Ты что со мной сделал? Башку тебе за это открутить надо!

Застыв на месте, Сэл рассмотрел его стрижку. Коротковато, но ровно.

— Козел, — не унимался мальчишка, кипя от ярости, и таращил глаза. Даже руки у него дрожали. — Да я тебя убью! — Мальчишка подобрал с земли булыжник, которым парикмахер подпирал дверь в жаркую погоду, чтобы не закрывалась, и поднял его над головой, с трудом удерживая.

— Все стекла перебью, — орал он. У него был типичный нью-орлеанский акцент, и межзубные звуки он не выговаривал. — Как тебе это понравится, старый чурбан?

Сэл заметил, что парикмахер, мистер Викари, невысокий мужчина-лет пятидесяти, отнюдь не робкого десятка, прижался, действительно прижался к стене дома, а рядом с ним — два работника и один посетитель с простыней на шее.

— Посмотри на меня, паразит. Посмотри, что ты со мной сделал!

Сэл словно прирос к тротуару и стоял разинув рот, держа за ноги еще теплого цыпленка. Чтобы мальчишка разговаривал так со взрослыми! Для Сэла это было как ледяной душ. Сердце его сильно стучало.

— Козел, — заорал снова мальчишка.

Куриная тушка выскользнула из рук Сэла, шлепнулась на землю. Только сейчас разъяренный подросток заметил его. От сверкающего взгляда у Сэла задрожали колени.

— Чего уставился?

Сэл испугался, еще запустит в него булыжником.

— Чего ждешь? В свидетели рвешься? Вали отсюда!

Сэл не заставил, просить себя дважды, поднял цыпленка и побежал домой. Он еще долго слышал, как мальчишка поносил парикмахера:

— Сволочь! Сейчас как швырну каменюкой в окно кретин! Что ты со мной сделал?

Таким было первое знакомство Сэла Д'Аморе с Ники Венезия.

Спустя три дня Сэл играл в бейсбол на школьном дворе. Он уже тогда нравился девочкам, и они с интересом наблюдали за ним. Вдруг Сэл обернулся и, заслонившись от солнца рукой, увидел Ники Венезия и еще двух парней. Как потом он узнал, это были Джуниор и Рокко, двоюродные братья Ники. Они направлялись прямо к нему.

Вот черт, подумал Сэл, но убегать не стал. Что толку? В бедняцком квартале все знали друг друга, как в феодальном поместье. Купи он билет на Аляску, может, и убежал бы. Может быть.

— Эй, ты! Фраер! — В свои двенадцать лет Ники уже пользовался тюремным жаргоном. — Фраер носатый!

Сэл снял бейсбольную перчатку, затолкал в, карман. Парни выстроились перед ним в ряд.

— Ну и носяра у тебя. И суешь его куда не надо.

Сэл решил промолчать. Может быть, удастся избежать неприятностей. Может быть.

— Слушай, дорогуша! — Ники приблизился к Сэлу, ткнул его пальцем в грудь. — Здесь наша территория. Ясно? Увидишь что-нибудь — развернешься и пойдешь в другую сторону.

Сэл кивнул:

— Я не стукач.

— Ого! — протянул Ники под громкий смех братьев. — Да у нас тут, похоже, крутой парень.

Сэл опять не ответил. Он старался держаться независимо, не выпендриваться.

— Как тебя зовут, эй, ты?

— Сэл Д'Аморе.

— Итальянец, что ли?

— Да, — ответил Сэл. Может, обойдется, появилась надежда.

— А твоя мать, козел? — ухмыльнулся Ники, и надежда исчезла. — Я слышал, она из Оклахомы.

Сэл сжал кулаки. Он ждал первого пинка, это было неизбежно.

— Не трогай его, Ники! — крикнула одна из девочек. — Что он тебе сделал?

Ее слова подлили масла в огонь. Теперь Ники знал, что у него есть публика. И улыбнулся.

— Еще я слышал, что твоя оклахомская мамочка спит с неграми. Это правда?

Хорошо бы вмазать этому Ники. Но руки не слушались. Дрожали колени, в висках стучало.

— Ну что, спит твоя мамочка с неграми? — продолжал издеваться Ники.

Сэл не решался ударить первым, но сказал:

— А твоя мамочка, я слышал, была...