Высокая ставка

Что, черт побери, я делаю здесь? Он пригубил пиво. Теплое! Теплое и невкусное! Подумать только, шестьдесят франков за бутылку теплого, отвратительного пива. Целых десять долларов! Голова разламывалась от боли. Нет, он не станет просить у этих барменов-лягушатников распроклятый аспирин, не доставит этим гордецам такого удовольствия. Бог ему поможет.

Сэл наклонил голову, закрыл глаза и принялся массировать лоб, пытаясь прогнать головную боль.

Он не знал, сколько времени пребывал в такой позе, может, несколько минут, потому что вдруг отключился, задремал, а когда очнулся, услышал обращенные к нему слова американца:

— Эй, парень! Тебе не повезло на фестивале?

Сэл медленно поднял голову и взглянул на загорелое улыбающееся лицо типичного южнокалифорнийского панка. Длинные, распущенные по плечам золотистые волосы, безупречно белые зубы, изрядно потрепанные, как было тогда модно, джинсы и голубая майка с эмблемой «Корона» — великолепная реклама солнцу, морю и серфбордингу на холодных французских пляжах.

Физиономия у парня была такая веселая и открытая, что Сэл невольно улыбнулся.

— У меня сегодня неудачный день. Такое ощущение, будто я состязался на ринге с Майклом Тайсоном.

Незнакомец тряхнул головой, и его золотистые волосы всколыхнулись подобно океанским волнам.

— Фестиваль может обойтись с человеком жестоко. Да, парень, жестоко. Особенно с новичком. — Он протянул Сэлу руку, на пальце блеснуло массивное серебряное кольцо, как у Кейта Ричарда. — Меня зовут Эрик.

— Марко Толедано.

Эрик подсел к Сэлу за столик и принялся за пиццу, которую принес с собой.

— Это твой первый фестиваль, старик, так ведь?

Сэл мрачно кивнул в ответ:

— Первый и последний.

— А я здесь уже седьмой раз, — сказал Эрик, запивая пиццу пивом. — Поэтому я знаю здесь все ходы и выходы.

— Седьмой? — усомнился Сэл.

Эрик улыбнулся с видом легкого превосходства.

— Да, и с каждым разом чувствую себя все увереннее. — Он сложил пиццу в виде галки и сунул в рот. — Для этого необходимо усвоить несколько правил.

Он помолчал, ожидая реакции Сэла, и она тотчас последовала.

— Вот как! Ну и что же это за правила?

Эрик вытер губы салфеткой и глотнул пива.

— Прежде всего следует помнить, что этот фестиваль не работает на американцев.

— Я — канадец, — быстро проговорил Сэл.

Эрик развел руками, как бы говоря: не все ли равно?

— Видишь ли, в течение всего года европейцы зазывают американцев на фестиваль, а в результате оказывается, что приехали совсем не те американцы, которых здесь ждали.

Сэл склонил голову, изучая собеседника.

— Что ты имеешь в виду?

— Все американцы, подобно тебе, пытаются что-то продать. А европейцы не собираются ничего покупать, им впору сбыть свой товар. — Эрик хитровато прищурился. — Вот в чем суть проблемы, старик.

— Понятно.

— Я уж не говорю о том, что представители пяти крупных американских компаний не появляются здесь, они расположились в шикарных гостиницах, балуются кокаином да развлекаются с тысячедолларовыми французскими проститутками. А если и заглянут сюда, то вовсе не затем, чтобы купить какую-нибудь пластинку, и знаешь — почему?

Эрик сунул в рот остаток пиццы.

— Почему?

— Как ты думаешь, когда юная девушка, например, в Цинциннати, последний раз заходила в местный аудио-салон, чтобы купить новую запись какой-нибудь польской рок-группы? — вопросом на вопрос ответил Эрик.

«Конечно, конечно».

— Разумеется, время от времени та или иная европейская группа приобретает широкую популярность в Штатах, например, Милли Ванилли, но, как правило, американские фирмы не проявляют интереса к европейскому рынку. Понимаешь, что я имею в виду, старик?

— Понимаю.

— Крупные американские компании приезжают сюда не затем, чтобы торговать, они давно завладели европейским рынком. Майкл Джексон не нуждается в фестивале. Равно как и Пола Абдул и Мадонна.

Сэл согласно кивнул.

— Американцы, которые приезжают сюда, — всего лишь одинокие волки, дружище, вроде тебя. Не обижайся, старик, но они не могут обрести популярность в Штатах.

«Понятно, понятно».

— И европейцы это хорошо понимают. Каждый год они наблюдают одну и ту же картину. — Эрик отломил кусочек от спички и поковырял в зубах. — Короче говоря, здесь все пытаются сбыть друг другу дерьмо. Это первое, почему фестиваль не работает на американцев. Продолжать?

— Почему бы и нет?

— Тогда слушай. — Эрик поднял два пальца. — Истина вторая: хозяева фестиваля — англичане. — Сэл даже не пытался посетить английские стенды. Там всегда кипит бурная деятельность, к ним просто не подступиться.

— Правда?

— Абсолютно точно. Они единственные чувствуют себя здесь вполне уверенно. Их продукцию покупают и американцы и европейцы. Еще со времен «Битлз» они занимают ведущее место. На протяжении многих лет все музыкальные новации рождаются именно в Великобритании.

— Это верно.