Высокие маки

— Слушай, у меня все же есть кое-какой опыт, Тэйлор.

— Значит, ты собираешься тренироваться со мной?

Тогда пошли, — заявил он тоном, не допускающим возражений. — Мне не хотелось бы рассказывать английскому лорду, как я стал свидетелем падения его дочери в пропасть.

— Я лучшая в мире лыжница среди женщин.

— Но не настолько хорошая, как я, — спокойно заметил Джек Тэйлор.

Элизабет со злостью посмотрела на него, и Тэйлор спокойно встретил ее взгляд. Он оперся всем телом на лыжные палки, темные глаза изучали Элизабет, как экспонат в витрине музея.

Он был рад, и она это понимала.

— Твоя взяла. — Элизабет вздохнула. — Хорошо, я поеду за тобой. Это в моих интересах — трудная трасса полезна для тренировки перед ответственным стартом.

— Эх, принцесса, — сказал Джек. Его взгляд скользил по прекрасному телу, обтянутому красной лайкрой.

Глаза остановились на ее груди. — Можешь считать, что была совершенно не тренирована. После сегодняшнего спуска Ханненкамм покажется тебе детской горкой.

Он опустил солнечные очки на глаза, развернулся вправо и понесся вниз, к лесу. Элизабет полетела за ним.

Снег блестел, как хрустальная пыль. Воздух казался очень чистым и словно накрахмаленным на этой огромной высоте. Ее тело стало похоже на снаряд, она ставила лыжи близко друг к другу, скорость нарастала. Лыжня, проделанная Джеком на свежем склоне, отпечатывалась четко, как трамвайные рельсы. Острые углы демонстрировали его искусную технику. Она догнала Джека. Черная плотная фигура устремлялась к лесу. Он ничего не говорил и вел себя так, будто ее вообще не существовало на свете. Разозлившись, Элизабет чуть не наехала на него, между ними осталось всего несколько дюймов. Тэйлор сделал резкий рывок влево — Элизабет за ним. Он рванул вправо — Элизабет тоже. И так дюйм за дюймом. Между ними завязалась борьба. Соревнование. Она бросала ему вызов.

Совсем не глядя на нее, Джек подался вперед, присел и… исчез.

Не успев моргнуть, Элизабет оказалась на ледяном склоне, казавшемся горным хребтом всего секунду назад. Инстинктивно она выпрямилась и продолжала держаться, но в животе творилось черт знает что. Она устояла на ногах и поехала дальше.

Ах ты, сукин сын! Сейчас она неслась рядом с ним, но Джек вдруг резко взял влево, поставив лыжи вместе.

Почему он так делает? И тут же сама поняла почему. Два темных пятна в паре футов от них сошлись, образовав мостик на белом пространстве земли. Тень могла означать замаскированный овражек или трещину в леднике.

Можно было ухнуть на сотню футов вниз в ледовую расселину навстречу смерти. Элизабет прошиб холодный пот, изо всех сил она рванула за Джеком, стараясь держаться точно за ним, а не рядом.

«Он, наверное, хочет, чтобы я взмолилась о пощаде, — подумала Элизабет. — Тэйлор рассчитывает, что я стану ползать перед ним на коленях, признаюсь, что не могу с ним тягаться. Да я скорее умру от сердечного приступа, чтобы ты знал, дерьмо!»

Она подтянулась, не спуская глаз с красивого силуэта Тэйлора.

— Ну и как у тебя дела, милочка? — поинтересовался он, когда Элизабет догнала его. — Все еще разогреваешься?

Разогреваешься!

— Ты говорил, что раньше катался здесь.

— Да, мэм, — спокойно, нараспев ответил техасец.

— Ну и когда начнутся трудности? — небрежным тоном полюбопытствовала Элизабет.

Она решила сыграть в его игру.

Тэйлор оглянулся на Элизабет и представил себе ее сильное, сексуальное, чувственное тело обнаженным, представил, как бы оно выглядело на ковре подле камина в его шале. Да, она потрясающая. Он сразу заводился, стоило ему взглянуть, как она двигается. Если бы только Элизабет не была такой надменной, капризной аристократкой!

Джеку не хотелось признаваться самому себе, что его мнение о леди Элизабет Сэвидж меняется. Он ведь решил презирать ее. Какая-то британская задница, пустившая по ветру свой талант, данный природой, презрительно относившаяся к товарищам по команде, готовая без устали пялиться в телевизионные камеры… Но он не мог спорить с очевидным: она переменилась. Несмотря на то что Джек считал ее техничной, но довольно скучной лыжницей, этаким роботом в радужной лайкре, в этом году, признал он, в ней появилось что-то новое. Хейди Лоуфен владела техникой в совершенстве, но Элизабет — это сплошное вдохновение. Полет и красота. Ничего лучшего он никогда еще не видел.

Вот эта трасса, например, подмяла бы многих знакомых парней.

— Ну вот, сейчас начнется, — пообещал Джек и взмыл вверх, словно безупречно отлаженный вертолет.

На полной скорости он ринулся к сосновому лесу, возвышавшемуся над вторым горным хребтом. Элизабет — за ним. Тэйлор уже несся по самому крутому спуску из всех, которые ей когда-либо доводилось встречать. Дыхание ее участилось; Элизабет то брала в сторону, то подпрыгивала, то приземлялась, то снова отклонялась в сторону. Каждая мышца молила о пощаде. Джек Тэйлор — крупный сильный мужчина, и то, что ему удавалось с легкостью, от Элизабет требовало предельного напряжения сил.