Высокий, царственный и сварливый (ЛП)

— Я знаю это, — огрызнулась она в ответ, отталкивая мои руки от своего лица. И, чёрт возьми, это было больнее всего на свете. Что она не хотела, чтобы я прикасался к ней или утешал её, когда она была явно расстроена. — Но я была готова к тому, что это повлияет на меня уже более десяти лет. А ты нет. Ты никогда не просил этого — разбираться с любой моей ложью. Это никогда не было твоей проблемой.

Я обхватил её талию руками и поднял на столешницу, приблизив её лицо к своему. Притягивая её ближе к себе, я раздвинул её ноги и встал между ними.

— Ты не проблема, Эсмеральда, — прорычал я, держа руки на её бедрах. — Как и твоя незаконнорожденность. Это не имеет никакого значения для тог, кто ты или что я чувствую к тебе. И я никогда никому не позволю судить тебя из — за этого или обвинять в этом тех, кто тебе дорог. Потому что, несмотря на то, что ты, кажется, думаешь, в тот момент, когда ты доверила мне свою правду, я поклялся защищать её для тебя и никогда не позволять тебе справляться с этим бременем в одиночку. Никогда. И это мой выбор, Эсмеральда.

Первая душераздирающая слеза скатилась по её покрасневшей щеке, когда она покачала головой.

— Ты не можешь бороться со всем миром ради меня, Кай. Он больше, громче и подлее, и люди никогда не перестанут судить тебя из — за меня, что бы ты ни говорил. И я не могу позволить тебе выбирать это.

Слова не смогли прорваться сквозь мои стиснутые зубы, чтобы сделать вдох.

— Ты говорила мне, что ненавидишь, когда твой брат всегда думает лишь о том, что скажут другие люди. И теперь это именно то, что ты используешь, чтобы попытаться оттолкнуть меня? — возможно, моё обвинение было немного резким или обидным, но после всего, она должна была выбрать меня, любить меня, позволить мне защитить её, а не пытаться порвать со мной. Она опустила влажные глаза.

— Может быть, в конце концов, в том, что он говорил, была доля правды.

Копье, нож, шпага и кинжал одновременно пронзили моё сердце, выпуская мучительный жар из — под моей грудной клетки, пока мне не стало так чертовски трудно дышать.

— Ну и что? — услышал я свой хриплый голос. — Ты собираешься порвать со мной из — за чего — то, чего ещё даже не произошло? — она поморщилась, но не поправила меня. Мои руки безвольно упали с её талии. — Что случилось со всеми твоими словами о том, что ты никогда намеренно не причинишь мне боли? О том, что защитишь меня и будешь рядом со мной? — мой голос застрял в горле, а в носу защипало. — Это было не искренне?

Она прикусила дрожащую губу, когда слезы потекли по её щекам.

— Искренне.

— Тогда почему ты пытаешься бросить меня?

— Я не хочу бросать тебя, — всхлипнула она, её руки сомкнулись у основания моей шеи, притягивая меня ближе, хотя на словах она отталкивала меня. — Но Кай…

— Тогда прекрати это. Прекрати пытаться порвать со мной.

— Кай…

— Нет, Эсмеральда. Послушай меня, — я прижимаю ладони к её влажным щекам. — Мы пара. Это означает, что если ты обещала защищать меня и быть рядом со мной, то и я обещал тебе то же самое. И я знаю, что ты напугана, Бэббл, я тоже, но тебе не позволено отнимать у меня эти права. Я здесь ради тебя, и я собираюсь защитить тебя от того, кто пытается причинить тебе боль.

— Дело не только в видео, Кай.

— На данный момент в этом. Есть только запись, и всё. Больше ничего.

— Кай…

— Ты беспокоишься обо мне, Бэббл, но я беспокоюсь о тебе. Твои слёзы, твоя боль, твоя правда в чужих руках, не в твоих собственных, это убивает меня. И я этого не потерплю. Я не позволю тому, кто это сделал, выйти сухим из воды.

— Кай, пожалуйста.

Я тяжело прижался своим лбом к её.

— Умоляй сколько хочешь, Эсмеральда. Я не позволю тебе столкнуться с этим в одиночку. Я исправлю это для тебя…Потому что я не могу видеть, как девушка, которую я люблю, страдает.

У неё вырвался прерывистый крик, когда она прижалась ко мне.

— Ты не можешь, ты не можешь, ты не можешь, — она говорила не о видео. Это я знал с уверенностью.

— Я могу. Я люблю, — я приподнял её подбородок. — Я люблю тебя, Эсмеральда.

Она слабо покачала головой.

— Нет, пожалуйста.

За моими глазами нарастало жгучее давление.

— Разве ты меня не любишь? — она издала сдавленный звук, пытаясь отвернуться, но я не позволил ей. — Не так ли, Бэббл?

— Люблю! — воскликнула она. — Конечно, люблю. Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя…

Это было всё, что мне нужно было услышать, чтобы не скатиться в пучину страданий. Чтобы укрепить свою решимость выследить того, кто сделал это с ней. Чтобы знать, что я изменю мир ради неё. Выдохнув, я завладел её губами, целуя её долго, медленно и глубоко. Отдавая ей всю свою любовь, всё своё сердце. Каждое обещание, которое я повторял про себя. На всю оставшуюся жизнь.

— Я исправлю это, Эсмеральда, — прошептал я ей в лоб, баюкая её в своих объятиях. — Я обещаю тебе. Я это исправлю.