Высокий, царственный и сварливый (ЛП)

— Кья! — взвизгнула она. — О боже, это так мило. Ты такая милая, Эсмеральда! — я хихикнула. — Это, должно быть, лучшая история королевской любви в истории. Боже мой, я не могу. Мне кажется, я сейчас умру от счастья.

— Хорошо, хорошо, — сказала она, как только перестала подбадривать, а я перестала смеяться, затем её голос стал низким и многозначительным. — А что насчет секса? Это было хорошо?

Хорошо — это было преуменьшением века. Я всё ещё не мог поверить, насколько это было чертовски потрясающе, учитывая, что Кай признался, что у него не было секса почти пять лет. Он не сказал этого прямо, но я поняла, что это означало, что он даже не спал с Мэг ближе к концу их отношений. Эта глупая, самовлюбленная, жестокая сука.

Но это был секрет, который он доверил мне, и я не могла рассказать об этом Марии. Я бы никому не сказала. Я медленно облизала губы.

— Это изменило мою жизнь, Мария.

Она громко захихикала в трубку, и я услышала слабый стук, как будто она что — то била. Вероятно, свою подушку.

— Она не сказала “безумно хорош”, она, чёрт возьми, сказала “изменяющий жизнь”. О чёрт, я мертва! — она попыталась сдержать смех. — Чёрт. Дерьмо. Кажется, я разбудила детей, — она на секунду замолчала. — Чёрт, они действительно проснулись. Эси, быстрее. Сообщи мне подробности, не вдаваясь в подробности.

— Эээ, — я усмехнулась, думая, что сказать. — Итак…оказывается, он на самом деле мягкий Дом, — моя лучшая подруга ахнула, пробормотав что — то вроде “быть не может”. — И я, э — э, случайно назвала его сэром. А потом он разрушал меня всю ночь напролет.

Клянусь, взрыв смеха Марии был таким громким, что его, наверное, можно было услышать из космоса.

***

Кай держал меня поближе к себе, когда мы шли по кухне дворца Чаукхам в тот же вечер после Поминальной службы в Уэсткомбском дворце.

Мы нашли Фэя, Адама и Шехрияра за беседой с Пьером и шеф — поваром Нуром за большим металлическим кухонным островом в задней части кухни. Полупустые кружки и тарелки покрывали большую часть столешницы, как будто они ели так, словно их весь день морили голодом. Я их не винила.

На обеде после службы было слишком много людей и слишком маленькие порции, особенно изысканный яблочный крамбл на десерт. И полтора часа общения со службой спасения и армейским персоналом после этого не помогли справиться с усталостью и голодом.

Когда пятеро мужчин заметили нас, они прекратили то, что делали, и откровенно уставились на наши с Каем переплетенные руки. Румянец залил мои щеки.

Это был первый раз, когда мы с Каем держались за руки на глазах у кого — либо в течение дня. И если это не было доказательством того, что я сказала Марии по телефону, я не была уверена, что это было.

Возможно, мы не говорили о том, кем мы были друг для друга, и не обсуждали, когда официально расскажем об этом людям, но прошлая ночь явно что — то изменила между нами. И это было нашим молчаливым заявлением, что мы не собирались скрывать, что нас друг с другом что — то связывает.

Шехрияр перестал взбалтывать протеиновый коктейль в воздухе, его глаза сузились, глядя на Кая, как чрезмерно заботливый брат, впервые осуждающий парня своей младшей сестры. Братья Кая, Адам и Фэй, ухмыльнулись мне, Адам более тонко, чем Фэй. Нур улыбался, как гордый дедушка, из — под своих серебристых усов, а Пьер пытался сыграть роль убитого горем второго главного героя, которому не досталась девушка.

Никто ничего не сказал, когда Кай выдвинул для меня последний свободный темно — синий стул рядом с Адамом, а затем встал рядом со мной так близко, как только мог, в то время как Нур, Пьер и Шехрияр встали с противоположной стороны.

— Чай или кофе, Ваши Высочества? — спросил Нур.

Я заказала чёрный кофе, Кай выбрал жасминовый чай, и Нур отправился готовить их. Именно тогда Пьер, наконец, заговорил.

— Значит, вот как это будет? — пробормотал он, хотя в его рубиново — красных глазах плясали озорные огоньки. — Я думал, между нами что — то есть, принцесса, — он указал на меня и себя, затем указал на Кая. — Но ты выбираешь его? Ты всё это время просто играла с моим сердцем?

Фэй тихо хихикнул, в то время как Шехрияр покачал головой, делая глоток протеинового коктейля с отвратительным вкусом, который он пил, вероятно, бананового. Кай, однако, излучал дикую ярость, когда придвинулся ещё ближе ко мне, так что оказался стоящим на округлом основании моего стула.

Это было комично и невероятно мило. Я поймала себя на том, что изо всех сил стараюсь сдержать восхищенный смешок, прижимаясь к боку моего ревнивого медведя. Я почувствовала, как Кай склонился надо мной, но продолжала улыбаться Пьеру.

— Прости, Пьер, — сказала я, подыгрывая ему с лёгким вздохом. — Я не думаю, что между нами что — то когда — нибудь получилось бы. Дело не в тебе. Дело во мне, — я откинула голову назад, чтобы улыбнуться Каю. — Я совершенно без ума от того, как хмурится этот прекрасный принц, смотря на меня.