Высокий, царственный и сварливый (ЛП)

Я едва не разминулся с ней в толпе болтающих членов королевской семьи и приглашенных гостей, собравшихся в садах дворца Чаукхам, наслаждаясь предпраздничными закусками и напитками, которые раздавал дворцовый персонал. Белые наряды, в которые все были одеты, готовясь к Празднику Жизни, были ослепительно яркими под утренним солнцем высоко в небе.

На мой взгляд, для празднования на улице было слишком холодно. Хотя разбрасывать разноцветную пудру по коридорам дворца было невозможно, поэтому мы должны были находиться на улице. Я не мог сказать, что холод меня не беспокоил, но я был более чем готов смириться с этим теперь, когда у меня была красивая девушка, с которой я мог отпраздновать. Преподнести раскрашенную белую розу, как это делали мужчины, вернувшиеся с Войны Мятежников, своим любимым более восьмисот лет назад.

Может быть, я был плохим сыном и внуком, раз полностью проигнорировал маму и Джиджи, но я не мог оторвать глаз от своей Бэббл, когда остановился рядом с ней. Моя девушка.

Её волосы были собраны в хвост. Я никогда не видел, чтобы они были так собраны. Мне так сильно захотелось прикоснуться к ним. Заправить пряди, обрамляющие её лицо, за уши и коснуться двух элегантных кос. Они сходились у неё на затылке, где были перевязаны лентой для волос, оставляя остальную часть её волнистых волос распущенными и собранными в низкий хвост.

Холодный ветерок, трепавший белый шелк её юбки вокруг голых икр, придал её щекам и носу восхитительный румянец. И её серовато — карие глаза невероятно ярко сверкнули за длинными, накрашенными тушью ресницами, когда она улыбнулась мне. Это было сногсшибательно.

Я сильно потянул себя за левое ухо, так как оно горело. Чёрт, почему я так нервничал?

— Ты собираешься что — то сказать или просто будешь палиться на неё?

Я чуть не выпрыгнул из собственной кожи от насмешливого тона Джиджи, как будто она выкрикнула эти слова. Её тонкие красные губы изогнулись в ухмылке, прямые белые волосы развевались на плечах, когда она понимающе покачала головой. Мамина усмешка была такой же проницательной, хотя в её чернильно — чёрных глазах была теплота, которая смягчила её веселье. С горящими щеками я прочистил горло и снова потянул себя за ухо.

— Да, — прохрипел я. — Кэнди, Тревор и Зейн здесь, и я хотел представить их Эсмеральде.

— Ну, не забудь действительно говорить, когда будешь представлять им Эсмеральду.

Вау. Спасибо за это, Джиджи.

— Хотя, я полагаю, пускать слюни на неё перед всеми — это один из способов объявить, что она твоя девушка, — добавила она, дразняще изогнув бровь. — Но это заняло у тебя достаточно много времени, не так ли?

Я её любимый внук. Вероятно.

Стиснув зубы, я дернул себя за ухо, пытаясь избавиться от смущения, пока мама и Эсмеральда смеялись надо мной. Мы с Эсмеральдой сказали нашим семьям, что официально встречаемся всего пару часов назад; нам даже удалось быстро поболтать по — семейному перед завтраком. Шехрияр и его мать, Катия, тоже были там. В какой — то момент, когда моя влиятельная семья окружала Эсмеральду, Шехрияр и дядя Арш тоже пришли к некоторому взаимопониманию.

Я должен признать, что, видя, как моя семья приветствовала её и так быстро создала для неё свой собственный мини — фан — клуб, мне было чертовски приятно. Они уважали её, восхищались ею и без всякого вежливого притворства. Но это было взаимно. Она была такой же с ними. И было так приятно видеть её с ними. Как будто ей суждено было стать частью моей семьи. Частью меня.

Моя единственная жалоба заключалась в том, что моя семья использовала наши отношения в качестве оружия, чтобы дразнить меня сколько душе угодно. Я представляю экспонат А.

— Спасибо, Джиджи, — проворчал я, и неохотная улыбка тронула мои губы. — С этого момента я не забуду регулярно вытирать уголки рта, — Джиджи подмигнула, чертовски гордясь собой, когда я положил руку на поясницу Эсмеральды. — Теперь мы свободны?

— Конечно. Идите, — сказала мама, нежно положив ладонь на руку Эсмеральды. — Иди, развлекайся.

Люди смотрели, как я через сад ухожу с Эсмеральдой от своей семьи. Я не особо обращал внимания на любопытные взгляды, но я скользнул рукой по её спине к талии, по — хозяйски сжимая её.

Моя Бэббл. Моя Эсмеральда. Мой человек. Моё сердце. Пусть они все, блядь, видят, что она моя.