Высоко над уровнем моря

На само деле я так не считал. Просто банально врал, успокаивая своего старого друга. Как раз такая, как Людка, вполне могла наставить мужу рога. А стервозности и жестокого бабьего куражу у нее хватило бы, чтобы потом об этом еще и рассказать своему «суженому — ряженому». И в последней своей фразе тоже был неискренен: я был убежден, что все начинается как раз со слов. Сначала женщине мысль об измене пришла в голову, затем она где-то, кому-то это проговорила (если муж — тряпка, то можно и ему), а потом у нее возникнет идея перейти от слов к делу — надо же быть логичной в своих поступках! И кто сказал, что у женщин нет логики? Есть, и порой довольно железная.

…-Не знаю… — Сергей, не глядя на стол, протянул руку, налил себе одному водки. Выпил, занюхал рукавом, поморщился, — этот Саня благородно так ее до номера проводил и — все.

— Так радуйся, чудило!

— Радуйся… — уныло протянул Сергей, — Брошу этот чертов институт — на инженера в наше время только идиот учиться может, подамся в мафию. Возьмут. Я еще не забыл, с какой стороны за автомат нужно браться.

— В киллеры пойдешь?

— В фигиллеры! Я полтора года в Афгане в «духов» стрелял. Что они мне лично сделали, чем помешали, пока я в этот сраный Афган не попал?! Ничем! Да я знать про них не знал, про эту страну только по телевизору слышал! После этого вся жизнь наперекосяк. Два года, как Афган кончился, а в мирную жизнь войти не могу. В институт поступил, женился — думал, забуду… Хрена!

А эти сволочи, кооператоры, бизнесмены хреновы, пока мы там гнили, кооперативов наоткрывали, видеосалонов с порнухой. Машины меняли, девок портили… Они хозяева жизни, а мы — дерьмо! Тем, кто раньше пришел, легче. Они адаптироваться успели в нормальной стране. А мы эту войну заканчивали, и тут в бардак у себя попали…Ты вот скажи, кто сейчас для меня больший враг?

Я молчал. Что тут скажешь? Тут надо брать пулемет и топать на перекресток — кооперативщиков стрелять. Хотя причем здесь они? Не причем. Крутанулись ребята, вовремя поняли, откуда дует ветер перемен. А если ты этого не сделал: не успел, не захотел или не смог — это уже твои проблемы.

— Ладно, давай спать ложиться, выдавил я из себя.

— Не, ты погоди, — остановил меня Сергей.

Я недовольно попорщилсяб главное сказано, сказанное общеизвестно, обсуждению не подлежит, а посему заседание закрывается.

— Дело-то вообще не во мне и не в Людке, — торопливо продолжил мой друг, — Ты ведь в Љ — ской мотострелковой дивизии служил?

— Ну.

— «Вэ-че» номер…

— Ну.

— Ты еще «и-го-го» скажи!

— Не дразнись, а то в ухо получишь.

— Не, ты слушай внимательно, — Серый выдержал эффектную паузу (не будущий инженер, а Евгений Петросян, мастер разговорного жанра!), — Подожди-ка…

Серега быстренько разлил оставшуюся водку и стал пыскать глазами по столу в поисках закуски.

— Больше ничего нет, — остановил я его поисковые действия.

— Ладно, рукавом… Так вот, Людмила сказала, что перед уходом она обратила внимание на небольшое фото пацана в военной форме — оно под стеклом в шкафу торчало. Поинтересовалась, кто такой… Оказалось, что Алла переписывалась с этим парнем. Ну, знаешь, «Комсомольская правда» рубрику такую вела — «Дружба по переписке» или что-то в этом роде…

Начали они это дело еще до службы пацана в армии, потом, когда его призвали — еще месяца три. Затем он ни с того ни с сего прекратил переписку. Алла совсем недавно решила отправить ему письмо по домашнему адресу. Ответила мать этого солдата, фамилия его Варегов, и сообщила, что он погиб в Афганистане. Назвала в письме номер полевой почты. Людка на всякий случай его записала — решила у меня узнать, может пересекались где… А я вспомнил, что это твой…

Я молчал.

В голове отбойным молотком стучала фамилия: «Варегов, Варегов…» Я вспомнил его сразу же, как только Серый назвал эту фамилию. Вспомнил, но даже сейчас в глубине души не хотел верить, что Земля круглая до такой степени. Вот тебе еще один рикошет…

— Андрюха, ты его знал? — голос моего друга донесся до меня, как из другого мира.

Я вытащил из пачки последнюю сигарету и подошел к окну.

На улице давно погасли фонари. Лишь только свет моего окна рассеивал мглу, освещая падающие за ним хлопья снега. Через дорогу светились красным заначески еще одного полуночника.

— Андрей… — позвал из глубины комнаты Серега, — Оставишь…

— Блок «Стюардессы» на холодильнике.

Сергей молча встал и прошел на кухню. Остался курить там: в таких случаях мы становимся не в меру чуткими и внимательными.

Вадим Варегов. Я не знал о нем практически ничего. Кроме того, что нас навсегда связало Красное ущелье. Но он не смог оттуда выбраться, а я сумел. Сумел ли?…

Часть вторая Красное ущелье

Афганистан, май 1988 года

Выстрел глухо хлопнул по барабанным перепонкам с каким-то странным металлическим звоном, как будто болтом ударили по рельсу.

Вадим опустил руки, зажимавшие уши, и бросился к краю площадки — смотреть, куда упадет мина.

— Где она взорвется, — обернулся он к сержанту, безрезультатно обшарив глазами желтый склон сопки напротив.