Высокое Искусство

К особняку герцогини добрались быстро, на лошадях, причем тут Елена снова почувствовала собственную ущербность — верховую езду лекарка так и не освоила за неимением лошади. Так что пришлось сесть за Флессой, хотя и в этом оказалась своя прелесть, можно было крепко обнять подругу, прижаться к чистому, надушенному цветочной эссенцией плащу.

Площадь перед особняком была обжита почти как в памятную ночь с поклоном, только дисциплины существенно прибавилось. С первого взгляда чувствовался порядок и единая воля, подчинявшая разношерстных бойцов. Внутри дома так же кипела напряженная жизнь — слуги, курьеры, просто вооруженные люди, бретеры и другие сомнительные личности сновали, ждали, торопились, поодиночке и в компаниях.

Все это крайне напоминало штаб перед началом решающей операции, и Флесса с ходу включилась в процесс. После короткой беседы с почти лысым дядькой, похожим на купца, который зачем-то нацепил толстенную цепь из чистого серебра без украшений, герцогиня поднялась в свой кабинет. Там быстро переоделась из мужского костюма в уже знакомое платье, а Елену попросту заперла в гардеробной.

Лекарка тому не особо огорчилась, потому что герцогская гардеробная рассчитывалась на долгий, вдумчивый выбор с примерками, а также философскими размышлениями — что именно подходит к моде, сезону, времени суток и самоощущению хозяина. Так что комната сама по себе могла заменить небольшой гостевой зал, здесь можно было даже подремать на диванчике и выпить хорошего вина, похожего на сангрию.

Елена и задремала под аккомпанемент хлопавших дверей, неразборчивых скороговорок и быстрых четких указаний Флессы. Слов через дверь было почти не разобрать, подслушивать не хотелось, понятно было только, что происходит нечто серьезное и требующее постоянного контроля. В других обстоятельствах сон бежал бы прочь, тем более что лекарка еще и не явилась на службу, и это обещало проблемы. Однако сказалась бессонная ночь, а тревогу насчет будущего смягчила цеховая грамота от Флессы. Тубус не помещался в кошеле, однако имел удобные петельки для подвешивания к поясу, так что Елена сразу надела его, отчасти, чтобы сделать приятное подруге, отчасти на всякий случай, вещь и в самом деле была невероятно дорогая, потерять жалко.

Новоиспеченная цеховая медичка пролежала в полузабытье примерно до полудня, затем суета резко понизила градус, словно все приказы были розданы, и наступила пауза между указанием и отчетами по выполнению. Герцогиня воспользовалась перерывом, чтобы разбудить подругу и отвлечься от текущих забот.

В кабинете почти ничего не изменилось, только у стены с книжными полками утвердился большой — в рост человека — магический хронометр из нескольких окружностей переменного радиуса. На столе герцогини появилось несколько мешочков с деньгами, отнюдь не из меди. Некоторые были развязаны, видимо для оперативных расчетов, так что золото и серебро перемешались, солидно искрясь под неяркими лучами солнца. Загадочная книга в черной обложке с замком лежала на видном месте, теперь раскрытая, вся испещренная пометками. На беглый взгляд это был обычный бухгалтерский календарь со множеством клеточек, большинство из которых было отмечено галочками, крестиками, зачастую с приписками на полях. По очевидным причинам подходить и вчитываться Елена не решилась. Еще на углу стола лежала сабля, а к одной из тумб примостилось нечто прямоугольное и плоское, завернутое в тряпку.

Болван со старинным доспехом оказался задвинут в угол, шлем скрывался под небрежно накинутой курткой очень интересной работы — снаружи дорогая материя с вышивкой, внутри стальные пластины и кольчуга из мелких колец. Будучи по факту бригандиной, одежда скрывала внешние заклепки пластин и со стороны казалась просто манерным платьем избалованного аристократа.

Флесса не стала тратить время на пустой разговор и сразу приступила к главному:

— Пока у нас затишье. Хочу поговорить о важном.

— Давай, — согласилась Елена, надеясь, что сейчас узнает в чем же тут дело.

— Поедем со мной.

— Куда? — не поняла Елена.

— Скоро я покину Мильвесс, — констатировала герцогиня вместо прямого ответа.

— Надолго?

— Думаю, навсегда.

— Отец недоволен? — предположила Елена.

— Что ты! — хмыкнула герцогиня. — Наоборот! Поэтому он прибудет сюда с моим братом, вести дальше семейные дела, защищать наши права. А я…

Флесса продолжила после короткой паузы, и теперь в голосе слышался едва сдерживаемый триумф, крепко взнузданное ожидание:

— А я начну править всем нашим владением. И если Пантократор будет милостив, стану матриархом семьи Вартенслебен. Третьим за всю историю рода.

— Я… рада за тебя, — Елена спряталась за дежурным одобрением, пытаясь сообразить, как следует вести себя дальше.

— Поедем со мной, — предложила Флесса, не дождавшись продолжения.

— В Малэрсид?